епископ-грек,
и дал обет прозревший мститель:
над Полотой, на стрелке рек,
построить церковь и обитель.
Субботним Полоцком иду,
на свадьбы встречные глазею.
Воркуют парочки в саду,
туристы тянутся к музею.
Гощу в уездном городке,
чью древность обновленья скрыли.
Ищу, петляя в лад реке,
ещё языческие были.
Тысячелетние следы
ведут на дно речной долины.
Багровы отблески воды,
но это цвет не крови – глины.
Из плинфы, сиречь кирпича,
сложил умелец византийский
взамен сгоревшей как свеча
обетной церкви – храм Софийский.
А кровь – от Красного моста[8]
до взлобка, где стоял детинец, —
замыла речка Полота.
В версте от клубов и гостиниц…
Не раз поверженный во прах,
но вросший в яр, как древо корнем,
стоит собор – на всех ветрах,
во всех мирах: земном и горнем.
23 июня – 21 июля 2017
Альтернативная история
(По списку летописи из параллельной вселенной)
Мудрый не покоряется безрассудной воле толпы,
а сам даёт ей направление.
Лета шесть тысяч какого-то (стёрто, какого)
князь (не читается имя за ветхостью списка)
люд податной и дружину созвал, чтобы слово
мудрое молвить о том, что спасение близко.
Надо лишь новую веру принять, а сначала
смыть благодатной водою грехи многобожья.
«Мыслите, мы собрались у речного причала?
Нет, перед горним престолом стоим – у подножья.
Новая вера, единая с Южной страною,
наше княжение с нею подружит навеки.
В духе сливаясь, как в море сливаются реки,
вместе управиться сможем с ордою степною.
Вот омовения место!» – и, вытянув руку,
подданным князь указал на речную излуку.
«Нет, – возмутился вожак промысловой ватаги, —
этак без рыбы останемся, босы и наги.
Именно там её ловим, и – чуете запах? —
вялим, и шлём с караваном гурманам на Запад».
«Любо», – одобрил правитель, и княжья десница
вновь поднялась, выбирая для таинства место.
Лихо теперь корабелам от этого жеста:
«Рядом с военною верфью негоже тесниться».
Внял возражениям князь и сказал несогласным:
«Выбор, народ, за тобой!» – и движением властным
руки простёр над людьми, чьи несходственны цели…
Спорили долго. Согласья достичь не сумели.
Ждать утомились посланники Южной державы
и удалились, ругая дикарские нравы…
Лета шесть тысяч пятьсот… (неразборчиво дале)
Южное царство кочевникам жители сдали.
Княжество славное вслед за державой соседней
пало, по устным преданиям, в год Крокодила…
Так самовластие воля толпы победила
в первый, наверное, раз и уж точно в последний.
22–23