и протопал в проход. Она зашла следом.
В окутанной паром купальне большой наземный фонарь окрашивал розовым светом две женские фигуры. Запрокинув на камни голову и согнутые руки, Госпожа расслабленно сидела в бурлящем источнике под открытым, усыпанным звёздами небом. Вода скрывала до плеч её обнажённое тело.
Девушка облегчённо вздохнула и посмотрела на сестрицу, что нежно и очень бережно держала в ладонях стопу Великой их Госпожи.
– Я здесь размокаю, жду мужа, который, как привидение, всегда появляется тихо, – и вдруг! – Гортанный хохот снова потряс купальню: широкая улыбка обнажила белоснежные зубы; свёрнутое полотенце едва не свалилось с гогочущей головы, и только небрежный пучок закрученных чёрных волос помог ему удержаться. – Сначала думала – Лара, взорвал там что-то говнюк. А это ты, оказалось, устроил нам бада-бум. – Она засмеялась.
Девушка взглянула на Бруно: он грузно стоял, сгибая лордотически спину, потирал поясницу, сопел, тяжело дышал и смущённо молчал. Казалось невероятным, что этот великан ровесник её Госпожи. Разве можно поверить, что ему тридцать три? Даже сорок она дала бы с трудом.
Смех прекратился. Девушка перевела взгляд обратно. Свет фонаря отражался в капельках пота и, словно звёзды, блестел на бодром лице Госпожи. Горячий пар делал выразительные черты ещё контрастнее, а морщинки, что при улыбке возникали на гладкой коже, лишь добавляли очаровательной дерзости.
– Я так бы не удивилась, влети сюда правда Лара. Но чтобы вдруг это ты! – усмехнулась ЦуКонг. – С чего тебе вдруг захотелось взглянуть на мои сисяндры?
Секретарь хотел возразить, но Госпожа перебила:
– Погоди-ка, братец. – Посмотрев на сестрицу, что держала стопу и растерянно глазела на Бруно, она щёлкнула большим пальцем ноги, – девушка вздрогнула. – А ты чего уши развесила? Массируй давай, продолжай.
– Да, Госпожа, простите. – Нежно и очень умело сестрица стала мять ногу, не обращая внимания более ни на что.
– Что прекрати, братишка? Поди бада-бум в штанах? – Бруно побагровел. Жёлто-янтарные глаза ЦуКонга лукаво заблестели. – Давай позовём Матильду. Шедоу скоро подтянется. Проверим, чья пара круче: под звёздами, вчетвером, устроим перепихон.
– ЦуКонг!!! – выпалил Секретарь.
Девушка, сестрицы – все ахнули! Госпожа разразилась смехом.
– Такого пока не пробовали – мой Звездочёт шибко робкий. Но всё же бывает впервые? – Она посмотрела на сестрицу, застывшую с ногой в ладошках и приоткрытым ртом. – Да, цыпа? – ЦуКонг игриво причмокнула, воздушный послав поцелуй.
– Доклад поступил, доклад! – закричал Бруно, задыхаясь от жара или стыда.
Контур ярких распаренных губ застыл в бесстыжей улыбке. ЦуКонг перевела на Бруно спокойный взгляд.
– Доклад?
Секретарь отёр пот, что обливал красное курносое лицо и капал на взмокшую розово-клетчатую рубаху.
– Только что получил, побежал сразу. С вышки, Соня! С Мертвого Озера!
Девушка