пришел к Орецкой под видом клиента – пришлось-таки выложить две сотни шекелей, – а на самом деле с единственной целью: узнать правду о «Зверобое».
Чтобы все было ясно: по гороскопу я Рыба, причем в час моего рождения Марс был в плохом соотношении с Венерой, а, если учесть еще положение Юпитера, то получается полный кошмар – с женщинами я общаться не умею, даже собственная жена для меня загадка. Не нужно быть астрологом, чтобы прочитать все это на моем лице.
Наташе Орецкой было чуть больше сорока. Энергичная, уверенная в себе, волосы русые, глаза голубые – северная красавица, неизвестно какими ветрами занесенная в знойные каменные дебри Тель-Авива. Собственно, об этом я и спросил, вместо того, чтобы либо перейти к делу, либо приступить к испытанию собственной судьбы.
– Я русская, – улыбнулась Наташа. – Родители мои остались в России. Папа долгое время был депутатом Думы.
– Интересно, – протянул я, поняв, что вместо одной истории буду иметь сразу две. – Тот самый Орецкий, что произвел с американцами «метеоритный обмен»?
– Тот самый, – подтвердила Наташа, после чего я перестал волноваться, потому что разрозненные осколки мозаики, хранившиеся в моей памяти, легко сложились в четкую картинку. Теперь, как у мудрого следователя с Лубянки, все нити были у меня в руках, и я спокойно рассказал Наташе, когда, где и почему родился.
Современная астрология – прелестная наука, начисто лишенная романтики. Никаких карт, таблиц, тайных знаков. Наташа села за компьютер, набрала мои данные, внесла кое-какие свои соображения, почерпнутые из краткого разговора, нажала Enter, после чего пригласила меня выпить чашечку кофе. Мы перешли в гостиную, кофе был отменным, и я подумал, что, даже если меня ждет полное фиаско с гороскопом и информацией, то двести шекелей за такой кофе – цена высокая, но не неумеренная.
Естественно, как это у меня всегда бывает с женщинами, я получил вовсе не то, на что рассчитывал.
– А теперь, Павел, – сказала Наташа, когда я сделал первый глоток и расслабился, – расскажите мне, что вам все-таки известно о проекте «Зверобой».
Я поперхнулся и решил, что кофе, пожалуй, чуть горчит, не стоило платить за него такие бешеные деньги.
– Почти ничего, – пробормотал я. – Почему вы решили…
– Элементарно, Ватсон, – улыбнулась Наташа. – Вы известный историк. Ваши очерки по новейшей истории Израиля я читаю регулярно. О вашем резко отрицательном отношении к оккультным наукам знаю тоже – вы его не скрываете. Значит, желание составить гороскоп – для отвода глаз. Что вас еще могло заинтересовать во мне? Естественно, как историка. Только «Зверобой», о котором вы могли что-то узнать, работая в архивах. Я права?
– Вы могли бы сказать, что об этом вас предупредили звезды…
– Сейчас я посмотрю, что говорят о вас звезды, – улыбнулась Наташа.
На минуту покинув меня, она вернулась с компьютерной распечаткой.
– На следующей