вставил ключ в скважину, уверенно повернул его, распахнул дверь и решительным шагом вошёл в помещение…
То, что он увидел, заставило его отшатнуться: в помещении школьной мастерской стояло множество мужчин самых разных возрастов, одетых в странные старомодные одежды разных эпох и народов, как если бы здесь проходил бал-маскарад. Шитые золотом камзолы, строгие чёрные сюртуки, сермяжные поддёвки, треуголки с перьями, береты, цилиндры, парики, ботфорты, сапоги, лапти, ухоженные усы и нечесаные бороды… Впрочем, не о каждом из них можно было сказать, что он стоял на полу. Некоторые стояли, будто по колено провалившись под керамическую плитку, словно ушли под лёд на мелководье, другие же, наоборот, висели в воздухе в полуметре над полом.
Роман Степаныч поймал себя на том, что может видеть как бы сквозь своих непрошенных гостей. Но не из-за того, что он обладал особым рентгеновским зрением, а потому, что они были существами полупрозрачными, словно медузы. Даже через двоих, стоявших друг за другом, он мог увидеть третьего. Это всё равно, как через бокал с пино нуар можно читать газету.
Степаныч не очень хорошо понимал, что здесь происходит, но, чтобы успокоиться, на всякий случай взял с верстака самый крупный рашпиль. Разумеется, лом успокоил бы его гораздо лучше, но лома в мастерской не водилось.
У Степаныча мелькнула мысль, что это всё голограммы, но тут стоявший впереди высоченный мужчина с волосами до плеч и небольшими усиками сделал шаг ему навстречу и протянул Степанычу руку. Роман Степаныч автоматически пожал её и ощутил крепкое рукопожатие.
«Значит, это не голограмма!» – мелькнула в его голове вполне рациональная догадка.
– Други мои! Хозяин пришёл! Виват Роману Степановичу! Это очень кстати, что он вернулся, ибо надлежит ему посильную помощь оказать нам в наших испытаниях, – произнёс высоченный мужчина и спросил: – Согласен помогать, Роман Степаныч?
Трудовик, узнав в призраке Петра Первого, или Великого, изумился про себя, что первый император российский знает его по имени-отчеству.
– Ничего удивительного, – сказал император, – имя твоё на табличке на двери напечатано.
«Так они ещё и мысли мои читают, вот ведь неловко…» – подумал про себя Степаныч и отложил рашпиль.
– Согласен, – сказал он вслух, потому что не в правилах Степаныча было отказывать тем, кто нуждался в его помощи.
– Так он ведь живой ещё, – с сомнением в голосе произнёс стройный мужчина c пробором и усиками.
– Ничего страшного, Никола. Подумаешь, живой! «Мементо мори» – сегодня живой, а завтра уж нет… – философски заметил круглолицый призрак в парике. – Придёт его время, и он станет действительным членом нашей академии. А пока что пусть будет членом-корреспондентом.
– Позвольте мне, синьор Мастерков, представить Вам участников нашего турнира, – продолжил длинноволосый и густобородый мужчина в бархатном берете, в котором Степаныч без труда узнал Леонардо да Винчи.
– С Его Императорским Величеством