видимо, не кажется, – злобно ответил комиссар. – А вот мне уже кажется все что угодно. Ей-богу, я уже хочу, чтоб это оказался обычный полоумный маньяк.
Пес тихо сочувственно посопел.
Едва переступив порог больницы, Бреннон уловил витающее в воздухе напряжение. Персонал жался по углам, а то и вовсе разбегался в стороны, словно опасаясь, что комиссар начнет зверствовать прямо с порога.
«А у меня есть для этого повод?» – хмуро подумал Натан, увидев главного врача, который лично спешил ему навстречу. Старичок был бледен и явно напуган.
– Прошу прощения за небольшую задержку, сэр… – начал он.
– Задержанные пригодны для разговора?
– Ну, видите ли, сэр…
– Вы что, все еще накачиваете их морфином?
– Н-нет, сэр, боюсь, надобность в этом уже отпала.
– Боитесь? – медленно повторил Бреннон.
Главврач принялся лихорадочно протирать пенсне.
– Понимаете, конечно, их травмы и серьезнейшая кровопотеря…
– Короче!
– Мы нашли их мертвыми сегодня утром, – скороговоркой выпалил врач.
– Черт побери!
Клерк за стойкой дернулся всем телом, доктор отшатнулся.
– Стоять. – Комиссар уставился на целителя, и тот мигом покрылся испариной. – В каком это смысле вы нашли их мертвыми? Вы не знаете, от чего они умерли?
– Нет, – прошептал врач. – Они просто умерли и все. Без всякой причины. Клянусь, сэр, и готов созвать комиссию из самых лучших специалистов, чтобы они подтвердили: вашим подозреваемым оказали всю необходимую помощь! Наиболее тяжелым было состояние пациента с раздробленными ребрами, но двое других…
– Где? – процедил Бреннон.
– Мы увезли их в больничный морг, сэр.
– Отлично. Ходу!
Врач покорно засеменил впереди, не замолкая ни на минуту:
– Сэр, во время революции, видит бог, я обработал больше оторванных конечностей, чем извлек пуль! Я совершенно уверен в работе своих врачей и гарантирую, что эти двое получили надлежащую помощь…
– От чего же тогда они умерли? – сквозь зубы спросил комиссар, хотя уже догадывался об ответе.
– Я не знаю, сэр. – Доктор с трудом пытался открыть тяжелую дверь морга, и Натан нетерпеливо рванул ее на себя. Подрагивающий палец врачевателя указал на три топчана, укрытые старыми простынями. Бреннон сорвал их одну за другой; из-под третьей на пол выпорхнула записка.
– Она лежала на груди пациента, – сообщил врач. – Мы оставили все, как было.
Натан развернул лист и в первую же секунду узнал почерк. От ярости в глазах на миг потемнело, и, лишь придя в себя, комиссар разобрал три строчки:
«Это не я.
Нашел их такими.
Mortiferum somno».
Эта записка от пиромана не сгорела – видимо, его желание оправдаться было сильнее, чем тяга к уничтожению следов.
– Можете перевести? – Бреннон ткнул врачу под нос записку.
Тот торопливо нацепил пенсне.
– Mortiferum somno – смертельный сон