Вот такой! – завопил Влад Колосажатель.
– Дерьмецо на веточке, – сказала Линор.
– Но он такой собственник, – продолжала Кэнди. – Все упрашивает выйти за него и злится, когда я смеюсь. Он думает, если я кончаю, это дает ему право на мое сердце. Как такой взрослый может быть таким ребенком? Я положила глаз на президента всей компании, мистера Альянса. – Кэнди встала на пуантах в двери Линор так, чтобы последние оранжевые лучики заката падали ей на щеки. Очень красивая девушка: формы, овалы, мягкое молочное сияние, густые темные кудри, мокрые, как сейчас, так даже и темнее. Они лежали на ее грудях и спине шоколадным покрывалом. Над домом пролетел самолет, низко-низко, на мгновение стекла задрожали в рамах.
– Давай устроим памятную ночку и будем помнить друг друга всегда, – сказал Влад Колосажатель своему отражению.
Линор нырнула головой в чистое платье.
– Когда начнется памятная ночка?
Кэнди глянула на часы, которые как раз щелкнули и загудели, отмечая новую минуту.
– В любой момент. Сейчас поеду к нему обедать, потом, думаю, мы будем спариваться как звери, много-много-много часов.
– Да ты романтик, – сказала Линор. – Иисусу всплакнулось, Влад Колосажатель. Грехи отцов наших. Мне ни в чем не будет нужды.
– Иисусу ни в чем не будет нужды.
– Молодчина.
– Я все еще жду рассказа о Рике, ну, в плане спариваться, – крикнула Кэнди, вернувшись к себе. – Вы с ним уже сколько месяцев, и если он такой суперический, как ты говоришь… Я жду подробных анатомических сплетен. Иначе ты вынудишь меня разведать все лично.
– Да, ну, м-м-м. – Линор натянула чистые носки.
– Да шучу я. Но правда, мы все-таки подельницы. А когда ты его описываешь, оно тебе делается ближе. В смысле, он. Правда. Углы, наклоны, родимые пятна, всё такое. Так оно еще интимнее. – Кэнди вошла, на ней было старое выцветшее фиолетовое хлопковое платье, которое раньше долго носила Линор, Кэнди оно было идеально мало и облегало не самые хилые холмы бедер. Она встала на колени в тени у окна и принялась красить ресницы, глядясь в свое отражение в черном нижнем прямоугольнике чистого оконного стекла. На улице воспряли сверчки.
– Если я кончаю. Как личность, – сказал Влад Колосажатель. – Где эта дурковатая сучка?
– Прости, пожалуйста.
– Ты не подкинешь меня к дому Рика? Я оставила машину у Центра. – Линор завязала шнурки и теперь расчесывала локоны. – Думаю, в плане питания Владу Колосажателю ничего не грозит. Он, кажется, не голоден.
– Да, подвезу. Слушай, ты польешь растение или как?
– Это типа эксперимент.
– Грехи сосцов наших! – заревел Влад Колосажатель. – У кого книга?
– Какая книга? – спросила Линор у Кэнди.
– Чтоб жё [58] знала. Слушай, я опаздываю. Пошли уже.
– Да. Доброй ночи, Влад Колосажатель.
– Любовь ничего не значит. Для меня слово «любовь» – бессмыслица.
– Может, отнести его в «Живые Люди» [59]?
– «Живые