идет о событиях, происходивших во время волнений в городе, не так ли?
Учитывая антиполицейские настроения, распространившиеся после беспорядков в городе, при отборе присяжных я старался набрать как можно больше коричневых и черных. Но сейчас у меня появился шанс повлиять на тех пятерых белых, которые все-таки затесались в их состав. Пусть они знают, что главный свидетель обвинения участвовал в тех бесчинствах, которые они видели по телевизору.
– Да, я находился там, как и все, – ответил Торренс. – Копы в этом городе совсем распоясались.
Я кивнул, делая вид, будто соглашаюсь.
– И свой протест против незаконного вердикта в деле Родни Кинга вы выразили тем, что ограбили шестидесятидвухлетнюю женщину и до полусмерти избили ее железной крышкой от мусорного бака? Я вас правильно понял, сэр?
Торренс покосился на столик Винсента и на своего адвоката, сидевшего в первом ряду на галерее. Не знаю, обсуждали ли они заранее, как отвечать на подобный вопрос, но сейчас никто не мог помочь Торренсу.
– Я такого не делал, – проговорил он наконец.
– Выходит, вы не совершали того, в чем вас обвиняют?
– Ну да.
– А как насчет грабежей? Вы не занимались мародерством во время беспорядков?
Снова пауза и взгляд на адвоката.
– Тут я по Пятой поправке[3].
Чего и следовало ожидать. Потом я задал серию вопросов, специально составленных так, что Торренсу приходилось либо признавать себя виновным в преступлениях, либо отказываться отвечать со ссылкой на Пятую поправку. Наконец после пятого или шестого раза судье надоело слушать одно и то же, и он потребовал, чтобы я вернулся к делу. Я нехотя повиновался.
– Ладно, с вами пока все ясно, мистер Торренс. Вернемся к мистеру Вудсону. Вы знали подробности дела до того, как встретили мистера Вудсона в тюрьме?
– Нет, сэр.
– Уверены? В то время о нем много говорили.
– Нет, я же сидел в тюрьме.
– А что, там нет газет или телевизора?
– Газет я не читаю, а телевизор постоянно не работает. Мы возмущались, и нам обещали, что его починят, но ни хрена не починили.
Судья попросил свидетеля следить за своей речью, и тот извинился. Я продолжил:
– Согласно тюремным документам, мистер Вудсон прибыл в специальный блок пятого сентября, а в материалах следствия сказано, что уже второго октября вы сообщили прокурору о сделанном вам признании. Правильно?
– Да.
– А вот мне так не кажется, мистер Торренс! Вы пытаетесь убедить суд, будто преступник, совершивший два убийства и находившийся под угрозой смертной казни, признался в этом человеку, которого знал менее четырех недель?
Торренс пожал плечами:
– И такое иногда случается.
– Неужели? Скажите, сколько скостит вам обвинение, если мистер Вудсон будет осужден?
– Не знаю. Мне никто ничего не обещал.
– С учетом вашего послужного списка и новых обвинений вам грозит лет пятнадцать тюрьмы.
– Мне ничего не