водитель которого снимал штанги, народ выходил изо всех дверей. Я догадался, что случилась трагедия с моим знакомым. Его занесло на скорости, и никто не успел среагировать, ни водитель троллейбуса, ни этот несчастный. Простоял полчаса, стал мёрзнуть, народ на перекрёстке не расходился, но я ушёл.
На следующий день как обычно прогуливался, и всё пытался увидеть этого инвалида на коляске, но он не встретился мне ни в этот день, ни впоследствии.
И вот ещё что хочется отметить: вдруг мысленно представил себя на его месте…
Нет, никогда бы я не свернул на проезжую часть дороги, никогда и ни за что…
И мне вдруг показалось, как послышалось:
«… – Старик, этого тебе не понять; и никому не понять тех, кто хотя бы раз прокатился на крыше электрички…»
Ирония судьбы, или…
«Ирония судьбы, или с лёгким паром!» – кто не знает этот культовый новогодний художественный фильм? Кажется, что он не стареет; уж извините, такой вывод был сделан на основе будто бы случайных опросов моих друзей, знакомых и совершенно посторонних лиц, с кем сталкивала жизнь последние годы.
Не знаю, почему, но я коллекционирую в своей памяти некоторые нелогичные, на первый взгляд, эпизоды советского периода жизни родной страны. Жизнь, разумеется, мудрее, порой и чудесней самых невероятных, реальных случайностей, которые происходили в судьбах соотечественников, но если задуматься о «невероятностях» – так ли уж они невероятны?
На Руси никогда не исключалось явление чуда как такового, наоборот: вера в чудо, в иррациональное, была глубоко присуща нашему народу ещё в такое недалёкое от нас время.
Нигилизм русской интеллигенции времён Чернышевского и Герцена, как думается, вырос из недр сказок, легенд, поверий, что с пелёнок опутывало каждого, родившегося на необъятных русских просторах, и, как на дрожжах, поднялся в среде интеллигенции русской, подпитываясь отсталостью и технологическим несовершенством относительно просвещённой Европы.
Невозможно себе представить, к чему бы это привело русское общество, если бы не Первая мировая война!
Можно лишь делать предположения, но сбрасывать со счетов нигилизм как один из катализаторов дальнейшего политического переустройства государства было бы нелогично.
И вот всё, наконец, определилось: новое государство, кажется, в глобальном масштабе строит новую жизнь, где нет места чудесам, где всё в руках каждого человека. Пропаганда на самом высоком уровне заставляет принять и следовать ценностям материализма, математического расчёта, логики, безрассудной подчинённости, исполнительности одной структуре.
Но слепая вера в правоту в противовес любым насаждаемым политическим идеям остаётся жить, а жизнь каждого человека начинается со сказки, с веры в доброе окончание любой самой невероятной истории!
Потому так притягательны сказки, а уж «сказку делать былью» нечистоплотными методами – это же рушит саму́ сказку!
И