полдеревни одной да четверть другой, да и третью слегка зацепило. Пока люди не очухались да в леса не кинулись. Но, прежде чем в леса то уйти, пронеслось молвой, что, мол, это они мор-то навели. Ведьмаки. Надо их сжечь и зараза пройдет. И вот однажды ночью проснулись они от гари. Кинулись к дверям – заперто снаружи. Кинулись к окнам – а оттуда голоса: выйдете, посекём на смерть, гореть вам заживо. И вот собрал дед всех в молельне, дым-то еще туда не дошел. Хотя треск раздавался уже страшный. Встали за ним все по старшинству: отец, два сына, за ними бабка с матерью да две девицы. Мальца на руки подхватили. И крикнул дед вороном, подхватил отец кречетом, сыновья откликнулись беркутами, горлицами заклокотали девицы, бабка с матерью закурлыкали птицами перелетными, закуковал малец кукушкой весенней, даром что несмышлёныш. И потекла река времени вспять, и зыбким стало всё, что было твердым на ощупь, в огромную воронку всосало небо и звезды, и не стало деревни вместе с хутором, как будто и не было никогда, и людей. Теперь там пустырь. Не селятся люди. Исчезла холера, ушла, как и пришла. Разом. Разнесло семью по времени и пространству. Забыли, кто они есть, кем были. Новая жизнь, новое место, новая память».
Странная это была сказка, последняя. Печальная очень.
– Дедушка, а куда их всех разнесло? Они потом нашли друг друга?
– Нет, не суждено им потом было найти друг друга. Не договорились заранее. Не создали один путь, единую судьбу. Времени было в обрез. Каждый попал в свою линию жизни, даже если и где-то пересеклись бы, не узнали бы друг друга. Это как заново родиться, с новым именем и в новом месте. Память прорывается только во снах, а проснешься – не знаешь, правда то или нет. Помнишь только сказку.
– Дедушка, а это ты про себя рассказывал? Эти сказки?
– Эти сказки в моей голове. И последняя не совсем сказка. Вижу её во снах постоянно. Там же подсказки слышу. Когда худо стало, про грибы во сне увидел, вроде как мой дед мне сказал, как ими позвать человека. Попробовал, не знал, что получится. А потом почувствовал, что кто-то идет по грибы. Вот ты и пришла. Совсем стар я стал, видно, помру скоро. Пришло время дар передать. Нельзя с ним уходить в мир иной. Передача сказки прекратиться, завет предков не будет исполнен. Некому мне передать было, а ты пришла, вижу, душа чистая, светлая, сразу почувствовал, что сможешь принять дар, сможешь вместить. Теперь сказка в тебе живет. В нужное время вспомнишь каждое слово. Осталось научить тебя кличу да и предостеречь. За этим даром охотятся. Когда клич крикнешь, пространство меняться начнет, время вспять потечет, увидишь это воочию, как реку стеклянную. Если заранее проторишь в уме дорожку, по ней пойдешь. Если клич будет внезапным, куда занесет и кем будешь, того не будешь знать и себя прежнюю помнить. Если клич не получится, то станешь заметной из-за выплеска силы. Начнут искать. Клич нельзя раскрывать чужим. Сила в нем страшная. Если достанется недобрым людям, то весь род людской погубить