тон этого обруча. Алле! Котик, ты меня вообще слышишь? Ты где вообще? – Дама наконец поискала глазами своего супруга. – Ах, вот он ты где!
В углу на стульчике, опустив голову на газету, мерно посапывал муж.
Испытание чиновника
– Ну все, кажется, еще одну осилил. – Секретарь государственной гражданской службы 2 класса Родион Рассольников, облегченно вздохнул и, отложив в сторону наконец-то дочитанный роман, протер красные от напряжения глаза. Что ни говори, а повышение культурного уровня дается ему совсем нелегко. Если «Каштанка» усвоилась его организмом еще туда-сюда, то с гоголевским «Ревизором» пришлось уже основательно попотеть. А Достоевский со своим «Преступлением и наказанием», тот так вообще довел Рассольникова до полного нервного изнеможения. Бросив случайный взгляд на книжный шкаф, Родион мелко вздрогнул. Ведь там на полке, отражая солнечный свет пыльными книжными корешками, его уже вовсю заждались Аксаков, Бабель и Мандельштам. Нет, прямо издевательство какое-то. Впрочем, что тут поделаешь. Такова установка руководителя Департамента, при котором Рассольников почитай уже лет десять как отвечает за одно очень важное направление – следит, чтобы во всех принтерах была заправлена писчая бумага, и своевременно обновлялся график дежурств в выходные и праздничные дни. Хотя, какая это установка – блажь, прихоть одного недалекого самодура с завышенной самооценкой.
Перед ним как наяву встала эта самодовольная рожа, когда Рассольников принес ему на согласование свой свежесверстанный график, где он ошибочно, а, следовательно, вовсе даже не нарочно, подписался секретарем первого класса. Подумаешь, самозванец какой нашелся. Ну, задумался слегка, замечтался. Приличный человек на такую ерундовину даже внимания не обратит. Так-то же ведь приличный.
– В секретари первого класса, гляжу, намылились. Не рановато ли собрались? – поинтересовался тогда глава Департамента с издевательской ухмылкой на своем круглом, как у филина, лице.
– Простите, случайно вышло, – торопливо заблеял резко вспотевший Рассольников, – больше не повторится, замечтался я что-то.
– Скажите уж лучше – размечтался.
– Я исправлю…
– Нимало не сомневаюсь. Кстати, тогда уж заодно поправьте – «в течение» пишется через е. А старорежимное «заместо» уж извольте поменять на «вместо». Не в Приказной избе служите. Да, и вот еще что. Если вам вдруг опять непреодолимо захочется размечтаться, – директор оторвался от изучения бумаги и презрительно посмотрел на подчиненного поверх очков, – то тут мое мнение остается неизменным – либо вы повышаете свой культурный уровень до приемлемого и тогда, может быть, заметьте, может быть, я переведу вас в первый класс…
– Либо? – не удержался от вопроса несчастный клерк, кусая губу.
– Либо через мой труп, – жестко резюмировал босс.
Рассольников тогда стоял как школяр на педсовете и глупо улыбался, чтобы только не расплакаться.
Нет, такое не забывается. Впрочем, как и все остальное. Вон взять, к примеру, Петрочинина. Они