вытащил сигарету изо рта, что так и не довелось раскурить, аккуратно вытер ослюнявенный фильтр платком и вложил её в пачку. И только затем, озабоченно вздохнув, направился к лифту.
–…Покушение. Раздатченко. Убиты…
Неизвестный абонент сообщил, что несколько минут назад предотвратил покушение на господина Раздатченко.
– Я не ошибаюсь, вы говорите о Раздатченко Валентине Валентиновиче, кандидате на пост губернатора? – поинтересовался Стегин.
– Вы знаете другого? – сухо поинтересовался голос.
Не беспокоясь о хронометраже времени телефонного звонка, а значит о том, будет ли предпринята попытка установить адрес откуда он сделан, не опуская мелкие детали, а, наоборот, подчеркивая их, неизвестный информатор описал место, где произошло двойное убийства, и место, выбранное снайпером, якобы им самим, а также тип и калибр оружия, коем снайпер, то есть он, воспользовался. И все в совокупности не оставляло сомнений в достоверности этих сведений.
О содержание телефонного разговора Стегину, естественно, пришлось доложить.
Карапоганов М., заместитель главного прокурора области, курировавший уголовные дела, выслушав Стегина, сощурил и без того узкие азиатские глаза-щелки, и задумчиво произнес:
– Он тебя знает!
–Вероятно, товарищ подполковник, – осторожно согласился Стегин.
Было ясно, звонок сделан неспроста. Некто, намереваясь сотрудничать с милицией, именно так был расценен факт передачи информации, предпочитает иметь дело с тем, кого знает лично.
– Необходимо выяснить кто он, звонивший. Возможно, на сегодняшний день это главное. Мобилизуй для этого все ресурсы. И свои мозги, кстати, тоже. Потому что положение серьезное. Обрати внимание: произошло двойное убийство средь бела дня и накануне… Ну, Стегин, чего мы все ожидаем? Что у нас произойдет в городе через три дня, а?
– Понял, товарищ подполковник. Накануне выборов!
– Правильно. Вижу, усек. И выходит, ты политически грамотный и соображаешь, какой поднимется резонанс, если окажется, что этот инцидент и в самом деле есть не удавшееся покушение на Раздатченко. Шум поднимется на всю страну. Впрочем, мы шума не боимся.
– Понимаю!
– Действуй! Не задерживаю, – бесстрастно произнес Карапоганов М.
– Есть.
Двое молодых оперативников все еще бродили по склону холма, безнадежно надеясь наткнуться на что-либо, представляющее хоть какую-то ценность для следствия: след на грунте, потерянную перчатку, обрывок ткани, что зацепился за голой куст акации в момент бегства, смятый клочок бумаги, а на нем – номер телефона… Да хоть что-то! Что? Чужие плевки, повисшие среди тоненьких заточенных веточек и застывшие на холодном ветру, да посуда: опорожненные бутылки из-под водки и дешевого вина, да пивные бутылки – целые и разбитые, да мятые алюминиевые банки разнообразных калибров – на двести граммов, на треть литра, на поллитра. И только. А склон становился все круче и пробираться меж деревьев становилось все труднее – ноги заплетались, задевая о колючий кустарник.
– О,