пролёт и свернули на следующий.
– Не знал, что ты куришь, – заметил я.
– Обычно – нет, но сейчас не смогла удержаться, – всё с теми же интонациями ответила белая леди. – Ну, так ты мне покажешь, где здесь эта ваша тюрьма?
– Сюда, – я пересёк коридор первого этажа и взялся за кольцо в тяжёлой, обитой металлом двери.
Мы спустились по выщербленным каменным ступеням – лестница заворачивала, и вид на подвал открывался лишь ближе к её основанию. Наконец, когда мы уже входили в полутёмное помещение, я вдруг осознал, что в нём что-то было не так.
Тюремщик, обнажив меч и не сводя взгляда с лесной жрицы, медленно пятился к лестнице. Оружие плясало в его руках. Димеона стояла посреди своей камеры и смотрела на него озадаченно. Вокруг неё медленно гасло янтарное сияние. Я остановился.
– Что…
– Максим, я тебя умоляю!.. – Луара решительным шагом вышла на середину подвала, оказавшись в двух шагах от несчастного стражника, и властным тоном воскликнула: – А-а-атставить!
Стражник вздрогнул и обернулся.
– Офицер, что здесь происходит?!
– Я… Де… Она… – на беднягу-тюремщика появление дамы в белом произвело, похоже, не менее жуткое впечатление, чем выходка лесной нимфы, чем бы та ни была. – Я ничего не… Я только… Я ничего не хотел!
– Офицер! – Луара выпрямилась, оказавшись на добрых полголовы выше растерянного служаки. – Вы можете успокоиться и внятно сказать, что у вас здесь творится?
Димеона глядела на нас виновато, однако же с интересом. Стражник набрал воздуху в грудь и принял под козырёк:
– Мэм!.. Я ничего не имел в виду – просто сказал – пошутил, – что она, мол, может выйти, когда пожелает. Я не ожидал, что она…
– Офицер! – Луара пощёлкала пальцами перед лицом бедолаги. – У меня приказ Зувра – я забираю этих двоих. Прекратите валять дурака, откройте камеру да принесите-ка мне их вещи.
– От-ткрыть кам-меру? – заплетающимся голосом переспросил служака. – От-т-ткрыть кам-меру?…
– Исполнять! – вдруг гаркнула моя спутница так, что я вздрогнул, когда голос её сорвался на крик. – Исполнять, живо!
– Мэм!..
Тюремщик рефлекторно отсалютовал, затем маленькими шагами приблизился к камере, продолжая держать меч наготове, левой рукой снял с пояса связку ключей и осторожно открыл замок. Закончив с этим, он отскочил как ошпаренный и опрометью бросился к лестнице, а потом – прочь из подвала. Леди в белом повернулась ко мне – в движениях её сквозило неприкрытое довольство собой.
– Вот видишь? Уверенный тон, властный жест – и они уже пляшут под твою дудку… Ну, так ты нас представишь, или как?
– Ах, да… – спохватился я. – Димеона, иди сюда!
Друидка открыла скрипнувшую дверь камеры и осторожно приблизилась, бесшумно ступая босыми ногами по каменным плитам пола. Вид у неё был заговорщицкий.
– Димеона, это Луара, – сказал я. – Она хорошая, она сделала так, чтобы нас отпустили. Луара, это Димеона.
Димеона склонила голову на бок.
– А я тебя знаю! – сообщила