офицера из приёмного отделения сопроводили новоприбывшего в наш блок. Я только мельком его видел, когда он проходил. «Чёрт возьми, – подумал я, – неужели это Сезар Иларио из банды „красных колпачков“?»
Я махнул Галлену, чтобы он знал, что я возвращаюсь в камеру. Моё сердце колотилось. Мне казалось, у меня случится сердечный приступ. Я сел на койку и начал медленно дышать. Через пару минут я успокоился, но мне нужно было отвлечься от крутившихся мыслей. Я решил, что лучший способ – потренироваться, и раз двести отжался у койки.
Закончив, я уставился в пластиковое зеркало. На лбу выступил пот. Пора стать чертовски серьёзным, брат. Делай всё возможное, чтобы вернуться домой к детям и семье. Это единственное, что имеет значение. Если это действительно Сезар, готовься к грёбаной войне.
Я лёг на койку и закрыл глаза, вспоминая дело, которое возбудили в отношении Иларио, этого безжалостного ублюдка. В округе он был одним из лучших клокеров – наркодилеров, которые работают двадцать четыре часа семь дней в неделю. Сезар продавал крэк даже детям и беременным – всем, кто хотел получить кайф. Ему было плевать на мир. Игра с наркотиками была его жизнью, и он продал бы их даже родной матери. Его нужно было убрать с улиц, и я собирался стать тем копом, кто засадит его за решётку.
Я всё ещё носил форму, работая с напарником на транспорте элитного подразделения. Оперативный лейтенант дал мне полную свободу действий на всех участках, находившихся в радиусе действия нашего командного пункта. Сезар был вторым после босса «красных колпачков», действовавших на Второй авеню и Сто восемнадцатой улице. Для меня это было большой проблемой, потому что операция не планировалась. Идиотские правила от начальства Полиции жилищного управления. Руководство постоянно говорило: «Оформляйте аресты только на территории жилых комплексов! Вне их – никаких арестов!» Такой расклад меня не устраивал. Торговля наркотиками на территории комплексов или вне их – нарушение закона. По крайней мере, так было, когда я в последний раз это проверял. И мне нравилось арестовывать за наркотики. Я вышвырнул приказ в окно.
Единственным комплексом поблизости были «Дома Вагнера» на Сто двадцатой улице. И мне нужно было оправдание, почему я проводил рекогносцировку на улице, особенно в здании не на территории комплекса. Это был мой пятый рабочий день. Я должен был выйти в один из моих РВД5. Я решил дать «красным колпачкам» возможность заниматься своими делами в ту ночь. И в выходной я, переодетый в штатское, решил вернуться на улицу.
На следующее утро я схватил армейскую куртку и выехал на Манхэттен из моего дома в Бруклине. В то время я ездил на «Джавелине» 1973 года выпуска, в котором восстановил весь кузов и шасси. Машина была просто отпад, очень быстрой. Она напоминала тачку-перехватчик из фильма «Безумный Макс». Когда я нажимал на педаль газа, она взлетала, как летучая мышь из ада.
Я припарковался на углу Сто двадцатой улицы и Второй авеню около десяти часов утра. Быстро вспомнил, кто здесь торговал под