ужинать до тех пор, пока не пришьет парочку обывателей.
Чернопятов инстинктивно отпрянул от проема. Собравшись с духом, он выглянул вновь, но теперь уже осторожно, наблюдая за каждым шагом мужчины. Заложив руки за спину, тот двинулся вдоль здания, а еще через секунду исчез за углом. Не теряя более ни секунды, Чернопятов выпрыгнул в ночь и побежал в сторону ближайших кустов. Он услышал, как рухнула на пол сломанная дверь, и до него донеслись голоса его преследователей.
Глухо раздались проклятья. Родная русская речь (все по матушке!) – ее-то не спутаешь ни с какой другой! А затем бухнул выстрел. Не разбирая дороги, Чернопятов побежал в сторону пристани. В одном месте он не заметил торчащей из земли коряги и, зацепившись за нее, тяжело упал, ободрав колени. А когда поднялся, то увидел какую-то мадам, скрюченную и тощую, как старая вешалка. Она потянула Георгия за рукав и хриплым прокуренным голосом произнесла:
– Мсье не желает поразвлечься?
Чернопятов брезгливо отдернул руку и сдержанно произнес:
– Как-нибудь в следующий раз, мадемуазель.
– Я здесь бываю каждый день, – крикнула она вдогонку.
Причал был полутемен. Немногие фонари освещали лишь трап и узкую полоску берега. Глухо бухнул позади выстрел, и отчетливо раздались крики. У причала стоял пароход с работающим двигателем. Он явно готовился к отплытию.
– Погодите! – заорал Георгий, рассмотрев морячка, поднимающего трап. – Подождите!
Корабль был большой, трехпалубный. Опершись о перила, на Чернопятова сверху посматривала праздная публика.
– Вы куда? В Америку? – спросил Чернопятов по-английски.
– Чего это он там лопочет? – поинтересовался морячок по-русски у стоявшего рядом мужчины.
Тот, пыхнув сигаретой, отвечал безо всяких интонаций:
– Спрашивает, не в Америку ли.
– В Россию... На кой ляд нам эта сраная Америка! Ты с трапа-то сойди. А то ведь я тебя, басурманская рожа, в море стряхну, прямиком к акулам, – вежливо сказал морячок и добрыми глазами посмотрел на Чернопятова.
Внутри у Чернопятова все сжалось – Россия не Америка!
Он посмотрел назад – и рассмотрел прыгающие силуэты. Уже через несколько секунд они будут на пирсе.
Эх, была не была! Не впервой в омут-то башкой!
– Браток, в Россию мне надо! В Россию! – разрывая легкие, завопил Чернопятов и, грохая ботинками, вбежал по трапу на корабль.
– Да ты никак русский? – обескураженно протянул морячок. – Только билет-то твой где?
– Здесь мой билет, – протянул Георгий ему пачку денег.
Морячок воровато глянул в сторонку и вытянул из его ладони деньги.
– С капитаном бы еще поговорить... Что он скажет?
– У меня и для капитана билет найдется! – радостно заявил Чернопятов.
– Ну, тогда полный порядок, – поднял морячок трап.
Звонко ударили склянки, и корабль, прогудев в последний раз, медленно отошел от берега. А на пирсе заметались три фигуры в темных костюмах.