жизни. А эти ночные опыты как раз и были для меня подлинной жизнью. Часто, поднимаясь над городом, слева от себя я видела старца, неподвижного и молчаливого, который смотрел на меня с добротой и любовью и своим присутствием поддерживал меня. Позже я узнала, что этот старец в длинном темно-пурпурном одеянии был воплощением того, кого называют Утешителем скорбящих[6] .25
В начале моего нынешнего земного существования я часто встречала людей, сетовавших на то, что прежде они ощущали в себе огромную внутреннюю устремленность, тягу к чему-то более глубокому и истинному. Однако необходимость заботиться о хлебе насущном связывала их по рукам и ногам и делала рабами обыденной жизни, бремя забот настолько угнетало их, отнимало столько времени и сил, что ничем другим ни во внутренней сфере, ни во внешней они уже заниматься не могли. Мне очень часто приходилось слышать подобные жалобы, я видела много таких бедолаг – я называю их бедолагами не потому, что они были бедны, а потому, что они были порабощены тупой и омертвляющей необходимостью заботы о материальных вещах.
В то время я была совсем юной и часто повторяла себе, что если я когда-нибудь смогу, то постараюсь создать маленький мирок – совсем небольшой, но все же… такое место, где люди смогут жить без бремени забот о пропитании, крыше над головой, одежде, насущных жизненных потребностях. И тогда благодаря уверенности в том, что их материальное существование обеспечено, их силы высвободятся и естественным образом будут направлены на осознание своего истинного «я» и божественную жизнь.
И вот, ближе к середине своей жизни, по крайней мере, к тому, что называют серединой человеческой жизни, мне была предоставлена такая возможность: я смогла осуществить свою мечту и создать такие условия. И я пришла к выводу, что посвятить себя внутренней реализации мешает отнюдь не материальная нужда, а лень и тамас, недостаточная устремленность, непростительная расхлябанность и безразличие, тогда как зачастую те, кто находится в тяжелейших жизненных условиях, обладают сильнейшей устремленностью и открытостью.
Вот так. Жду доказательств обратного.26
Я слышала об этом с самого детства, и, наверное, это внушали еще нашим прадедам, и так, видно, повелось с незапамятных времен: если хочешь добиться успеха в каком-то деле, нужно только им и заниматься. А на мою долю постоянно выпадали упреки в том, что я делаю слишком много дел одновременно. И мне всегда говорили, что я так ни в чем и не преуспею. Я получала образование, занималась рисованием, музыкой, и помимо этого было еще множество разных занятий. Мне говорили, что музыка моя будет бездарной, картины будут ни на что не годны, а мои познания в науках будут неполными. Возможно, так оно и есть, но все же я нахожу преимущества в таком подходе, те самые преимущества, о которых я упоминаю в статье: расширение умственного кругозора, понимания, придание уму гибкости. Если бы я захотела стать первоклассным музыкантом и давать концерты, то мне действительно