Так что вы говорили, мистер Кейли? – спросила Таппенс.
Однако мистер Кейли был обижен. Он только холодно заметил:
– Эта женщина вечно оставляет ребенка на других. Дорогая, я, пожалуй, все-таки лучше надену шерстяное кашне. Солнце прячется.
– Но, пожалуйста, мистер Кейли, рассказывайте дальше, это так интересно, – попросила мисс Минтон.
Смягчившись, мистер Кейли торжественно возобновил свою лекцию, поправляя и затягивая на тощей шее шерстяное кашне:
– Как я уже объяснял, в Германии разработаны такие совершенные методы…
Таппенс обернулась к миссис Кейли и спросила:
– А вы что думаете насчет войны, миссис Кейли?
Та даже подскочила.
– То есть… что я думаю?
– По-вашему тоже, война продлится шесть лет?
Миссис Кейли неуверенно ответила:
– О, надеюсь, что нет. Это ведь так долго, правда?
– Да. Очень долго. И каково же ваше мнение?
Миссис Кейли испуганно забормотала:
– Я… Я не знаю. Откуда же мне знать. Элфред говорит, что да.
– Но вы так не считаете?
– Ах, ну, я не знаю. Трудно сказать, вы согласны?
Таппенс почувствовала раздражение. Эта пигалица мисс Минтон и деспотичный мистер Кейли с его безмозглой половиной – неужели все они типичные представители ее народа? Или миссис Спрот с водянистыми выпуклыми глазами и слегка отсутствующим выражением лица? Что может Таппенс у них выведать? Уж конечно, никто из этих людей…
Течение ее мыслей было прервано. Сзади на нее упала тень. Кто-то встал между нею и солнцем. Она повернула голову.
На террасе стояла миссис Перенья, рассматривая своих постояльцев. И что-то такое было в ее глазах, не презрение ли? Или высокомерная, надменная враждебность?
Надо побольше разузнать про миссис Перенью, сказала себе Таппенс.
2
Томми завел самые дружеские отношения с майором Блетчли.
– Вы ведь захватили с собой сюда клюшки для гольфа, а, Медоуз? – спросил майор.
Томми признался, что захватил.
– Ага! Меня не проведешь. Я сразу определил. Превосходно. Мы должны как-нибудь сыграть с вами. Играли на здешнем поле?
Томми помотал головой.
– Неплохое, совсем даже неплохое поле. Коротковато, может, но зато отличный вид на море и все такое. И всегда есть место для желающих. Слушайте, а не пойти ли нам туда прямо сегодня утром? Поиграли бы.
– Спасибо большое. С удовольствием.
– Должен признаться, я очень рад вашему приезду, – сказал Блетчли, когда они шли вверх по склону. – Слишком много женщин в нашем пансионе. Действует на нервы. Хорошо, что у меня появился товарищ, от которого можно ждать поддержки. Кейли не в счет, это не мужчина, а ходячий фармацевтический склад. Говорит исключительно о своих болезнях: как его лечат, как лечили, какие лекарства он пьет. Выбросил бы все эти коробочки с пилюлями и ходил бы по десять миль каждый божий день, стал бы другим человеком. Кроме него в пансионе есть еще только один мужчина – фон Дейним, но, сказать