выпада своим огромным мечом. Кузнец отскочил, и удары пришлись на землю, подняв облако пыли.
– Остановитесь! Давайте объединимся!
– С чего мне делить с вами награду?
– Ну… – Искор задумался. – Вместе мы сильнее.
– Четыре героя на плёвое дело? Сила – точно не про вас.
– Не, ты неправильно поняла. Герой только он, – Искор указал на Кузнеца. – Я секундант. А Отшиб, он… просто с нами.
– Секунданты не участвуют в подвигах.
– Ваши, может, и не участвуют. – Кузнец накинулся на воительницу, но она увернулась от первых двух ударов и парировала третий.
На шум у входа подтянулись четыре волла. Кузнецу, Отшибу и воительнице пришлось отвлечься от своей схватки и заняться недовольными жильцами пещеры.
– Это не значит, что мы объединились, – резко бросила черноволосая девушка и ударом сверху заставила одного волла лечь навсегда.
– Успеем разобраться, – согласился Кузнец.
– Почему мы спорим? – влез голос разума в виде Отшиба.
– Старик, ты из миролюбов Чаши? – удивилась девушка.
– Не обращай внимания, он наверняка забыл, с чего всё началось, – ответил Кузнец и очередным ударом подарил им численное преимущество.
– Бывает, – посмеялся Отшиб и ударил волла головой в брюхо. Тот упал на одно колено, и Отшиб, используя его как трамплин, высоко подпрыгнул и обрушился на голову волла локтем.
Последний волл рассвирепел, схватил крупный камень и задрал его над головой. Воительница молниеносно подскочила к нему и ударом сверху разнесла булыжник. Что уж там говорить про голову…
А из пещеры показались ещё три волла. Один из них выступил вперёд.
– Грубо, – низким голосом сказал центральный волл.
– Мяк? – удивлённо посмотрел на воллов Кузнец.
– Вот так да… – медленно ответил волл.
Отшиб и женщина-воин кинулись на новых врагов.
– Зря, – проронил волл.
Воительница и отшельник из Чарки упали без сознания. Кузнец встал чуть позади и опустил топоры.
– Не зря, – ответил всё тот же волл.
– Зачем ты это сделал, Кузнец? – завопил Искор.
– Я их оглушил. Ничего страшного.
– Кузнец. А ты тут как пришёл? – волл, расплывшись в улыбке, от которой у художника треснет полотно, развёл руки.
– Зуб, зуд, зерно, – за спиной послышался голос мальчишки, и, пока Кузнец пытался вспомнить, где он это слышал, на него из ниоткуда вылилось два, а то и три ведра воды. – Извини, я слишком далеко стоял.
Кузнец повернулся и глянул на своего секунданта. Потом отжал усы, как полотенца, и вернулся к воллу, который стоял не то чтобы в недоумении, а в лёгкой задумчивости. Задумчивость сама по себе для воллов сравнима с чудовством. Когда это с ними происходит, они часто не знают, что с этим делать, и молча ждут, пока оно само пройдёт.
– Я браги хотел помародёрить. А ты тут как оказался? – Кузнец убрал топоры в кольца.
– Ты его знаешь? Они разве не?
– Это