придется искать общий язык, и пока сработаешься…
– Конечно, – согласился Хутиэли. – Правда, с той кандидатурой, которую прочат на место Зихрони, тебе срабатываться не придется.
– О! – воскликнул Беркович. – Неужели назначат вас? Это было бы прекрасно!
– Нет, – грустно сказал Хутиэли. – Стар я уже для такой должности.
– Кто же тогда? – удивленно спросил Беркович.
– Ты, конечно, – пожал плечами Хутиэли. – Сегодня или завтра тебя вызовет для беседы генерал, так что будь морально готов.
– Ну и ну, – Беркович не мог прийти в себя от изумления. – Это, конечно, хорошо, от недостатка честолюбия я не страдаю, но…
– Но что?
– На мне висит дело Хаузера, и я бы хотел с ним сам разобраться.
– Да кто тебе мешает? Раньше ты жаловался на майора Зихрони, теперь сможешь пенять только на себя.
– Спасибо за информацию, – сказал Беркович и направился в свой кабинет, чтобы свести, наконец, воедино все факты, известные ему о странном отравлении Ори Хаузера, владельца сети мастерских по ремонту электронной техники. Умер Хаузер неделю назад, и во время вскрытия выяснилось, что причиной смерти было не тривиальное пищевое отравление, как утверждал врач в больнице «Ихилов», а лошадиная доза довольно сложного мышьякового соединения.
Запершись в кабинете и стараясь не думать о словах Хутиэли (это ведь все-таки слухи, мало ли что могло происходить на самом деле?), Беркович раскрыл на экране компьютера файл с данными по делу Хаузера и углубился в его изучение.
Итак, Ори Хаузер, сорока трех лет, холостой, собрал в прошлую пятницу на своей вилле в Раанане несколько человек, среди которых были: его племянник Ашер, двоюродная сестра Элит с мужем Ариэлем и еще Шай Цингер, адвокат, который вел дела Хаузера за пределами Израиля. У Хаузера были большие планы – он хотел открыть филиалы своей фирмы в Европе.
Кроме хозяина и его гостей на вилле в тот вечер были повар Ран Боаз и официант из ресторана «Сюрприз» Арик Гидон. Оба были Хаузеру прекрасно знакомы – Ори приглашал их всякий раз, когда собирал гостей, а гостей он собирал едва ли не каждую неделю, а то и чаще.
На ужин были рыба, салаты, прохладительные напитки, пирожные и кофе. Хозяин и гости попробовали все блюда без исключения, а потом – так сказать, на посошок, – хозяин допил со своим адвокатом бутылку любимого им ямайского рома. После вечеринки прислуга всю посуду вымыла, а остатки пищи – и бутылка из-под рома – были выброшены в мусоросборник.
Когда в восемь утра Хаузеру стало настолько плохо, что он сам вызвал «скорую», не было уже никакой возможности проверить, в каком именно блюде из вчерашнего меню содержалась смертельная доза мышьякового соединения, которая привела беднягу Ори на кладбище. Согласно показаниям свидетелей, все они ели и пили вместе с Хаузером, не было такого блюда или напитка, который хозяин отведал бы один и не дал попробовать гостям.
Если в еде Хаузера оказался яд (а он там, безусловно, оказался!),