гордый и весь перепачканный шел рядом.
Целый день потом к нам приходили друзья отца и мои, соседи и удивлялись такой рыбине.
Все шутили: «Андреич на Щуке щуку привез».
Нашли какой-то ржавый безмен на десять килограмм, но делений явно было мало.
В то далекое время фотоаппараты была редкость и запечатлеть удивительный экземпляр удалось только в памяти.
Гвозди. Папе, самому доброму Папе на Земле
Бегут годы… Вроде незаметно… И сорок совсем недавно было. Как недавно? Как ни крути, а тридцать лет уже пролетело. Нет времени обернуться… Затянуло в водовороте дел, событий… И мелькают дни, опадают листки календаря, как осенние листья, сорванные порывом ветра, улетают, засыпая числа, даты… Ложатся сзади, плотным слоем, иногда приподнимая завесу памяти ярким пятном воспоминаний.
***
День суматошный. Крикливый, взбудораженный… путается в нервах, дергает за жилы, не дает сосредоточиться… И вот все постепенно затихает, успокаивается… Все реже звуки проезжающих машин за окном… Неожиданно пронесется последний байкер, взлает соседский дворовый пес Гарри, заскучавший по ребятне, с которой не расстается целыми днями. Разбрелись по домам мальчишки- девчонки, зализывать раны царапин, отмываться от дневных забот, чтобы скорее прислониться щекой к прохладной наволочке подушки, скорее заснуть и проснуться уже в завтра…
***
Дождь зашелестел… Не навязчиво, успокаивающе, плотно. Опять не уснуть… Может быть под утро… Поворошим память… Повспоминаем…
***
В конце августа выкопали картошку. Уродилась! С двух соток опять больше десяти мешков… Земля еще не уставшая, ухоженная… Картошку высушили и убрали в подпол… На взъерошенной пашне осталась омертвевшая ботва. Дня два подсохла, и отец сгреб ее к середине участка. Будет сжигать. Помните, как пахнет горящая ботва? Зажмуришься и втягиваешь носом… Сладко,.. аж в желудке засосало… Успеть бы картохи сунуть под огонь… Быстро прогорает ботва… Легкий пепел будет разлетаться даже без ветерка, иногда вспыхивая красной искрой… Еле терпя, поковыряешь прутиком в золе… Выкатишь загорелую, обгоревшую боком картофелину, похватаешь пальцами, обожжешься… Покидаешь с ладони на ладонь, подуешь и разломишь на две половинки… Сунешь краешек в спичечный коробок с крупной солью и откусишь, обжигая губы, языком перекатывая во рту комочек вкусняшки…
Завтра… Завтра отец будет жечь ботву. Воскресение! Праздник!
Утром проснулся. Солнышко уже играет зайчиками по кухне. Все спят. На цыпочках прокрался в сени, обул кеды, удочку двухколенку прихватил. На крыльце в консервной банке из-под кильки, прикрытые влажной тряпкой, красные червяки. И побежал в прогон к речке! Вода тихая. Небольшой туман. Редкие ласточки береговушки снуют туда-сюда, оттаявшую мошкару цепляют. Высоко в небе одинокий стриж,.. стрижет голубое осеннее небо. Стороной галки