кажется, это уже будет даже слишком, – сказал он, прерывая молчание, подошел к ней, приподнял волосы и поцеловал в затылок. – Ты выглядишь умопомрачительно.
– Должна же я произвести на военного коменданта Шмидта благоприятное впечатление, – отозвалась она, но тут же сморщила носик.
– Неужели тебе этого хочется? – рассмеялся он. – Ты меня удивляешь.
– Это я так, попыталась съязвить.
– Понимаю, – с улыбкой сказал он, хотя глаза его оставались задумчивыми. – Ну как, довольна, что мы все два дня были вместе?
– Конечно, и ты знаешь об этом.
Взгляд Лоренцо стал еще более серьезным.
– Ты – самая светлая радость моей жизни, – сказал он. – Ты знаешь об этом? Я не так часто тебе в этом признаюсь.
Отвечая ему улыбкой, София слегка прикоснулась флакончиком с духами «Ланвен арпеж» к шее и запястьям.
– Говорить об этом вовсе не обязательно, – сказала она.
– Ты же знаешь, что я не меньше твоего хочу, чтобы все снова стало по-прежнему.
– Ты обязательно должен работать в интересах антифашистской коалиции?
– Думаю, да, – кивнул он.
– А ты не мог просто уйти из министерства?
– Это могло бы показаться подозрительным. Тем более что мое положение очень удобно. Я обладаю информацией о запасах продовольствия, зернохранилищах и так далее. Войскам коалиции понадобится продовольствие. Кроме того, до моих ушей доходит кое-что о планах немцев касательно их вооружения, боеприпасов, возможностей мобилизации и многого другого. Прости, большего сказать не могу.
– Как хочется провести сегодняшний вечер только вдвоем! Вот было бы хорошо, если бы этот проклятый человек не пришел!
– Как думаешь, что ему надо?
Она сразу оробела и пожалела о том, что не сообщила ему об этом раньше.
– Он хочет разместить здесь на постой солдат. Недавно я получила от него письмо.
Он нахмурился и, подойдя к окну, выглянул на улицу. Потом озадаченно повернулся к ней:
– Дорогая моя, почему ты сообщаешь мне об этом только теперь?
– Прости меня, пожалуйста. Я хотела, честное слово, но надеялась, что этого не случится. Они же рассылают десятки таких писем, и частенько это ни к чему не приводит. Не хотелось без нужды тебя беспокоить.
Он широко развел руки:
– Возможно, мне удалось бы…
– Что? – перебила она его. – Что удалось бы, Лоренцо? Тут уже никто не может ничего сделать. И вообще, поживем – увидим. Может, все еще утрясется.
– Что это с тобой, дорогая? Ты какая-то дерганая…
Да, он прав. Действительно дерганая.
– Иди ко мне.
Она встала, подошла к нему, и Лоренцо крепко обнял ее.
– Все будет хорошо, – сказал он.
Она почувствовала, что вот-вот расплачется.
– Правда? Даже если они отберут у нас дом?
– Верь мне. Мы что-нибудь придумаем.
Он отстранился