вышел наружу и направился к тропе. Проводив чужака взглядом, охотник прокрался к сараю.
На чердаке увидел раскладушку, под ней – вещевой мешок. За стропилами нашёл коробку с патронами и целлофановый пакет с тремя удостоверениями на одну фамилию – Рязанова Василия Ильича. В одном документе его обладатель был сотрудником археологического института, в другом майором милиции, в третьем – инженером леспромхоза.
Спустившись, охотник подошёл к мотоциклу. Отпечатки сапог были похожи на те, которые он обнаружил у кургана. Задумчиво почесав бороду, он направился к дому.
– Что, Пётр? – Знахарка тревожно смотрела на него.
– Чуть не забыл ведь. В деревню мы собрались. Тебе что привезти?
– Ничего не надо. Мне Василий недавно продукты привёз. Медку у Николая захвати только.
– Ладно… Ты вот что, Татьяна, гость твой непростой человек. То ли милиционер, то ли учёный какой-то. А может, и другое обличье имеет. Ты приглядись к нему. Если что не так, отправляй ко мне Дарью.
– Хорошо, Пётр, хорошо, – отозвалась знахарка. – Ты себя береги. Вернётся твой парень, не переживай.
– Спасибо тебе.
Он неловко ткнулся бородой в её пахнущую цветами морщинистую руку и быстрым шагом направился к лесу.
Глава 12
Взбегу на холм, и упаду в траву.
И древностью повеет вдруг из дола!
И вдруг картины грозного раздора
Я в этот миг увижу наяву.
(Н. М. Рубцов).
Открыв глаза, Антон увидел небольшое тёмное помещение. На стене белело мутное пятно, пахло травами. Он с удовольствием потянулся необыкновенно лёгким телом, привстал и услышал быстрый шёпот: «Подожди, подожди…». Тоненькая ручка настойчиво притянула его назад. В полутьме замерцали огромные синие глаза.
– О, Даша, – выдохнул он. – Где я?
– У дедушки Фрола, – шепнула девочка, зажигая свечу. – Ты надышался отравой, а мы принесли тебя сюда.
Антон огляделся. Лежал он в небольшой бревенчатой комнатке, с маленьким оконцем, прикрытым узорчатой серой занавеской. Справа выступал угол печи. У кроватки стояла широкая лавка, больше похожая на низкий стол, заставленная сосудами, керамическими чашками и туесками. На стене висело ожерелье из бледно-зелёных травяных пучков. «Как в сказке, – подумал он. – Там чудеса, там леший бродит, русалка на ветвях сидит».
– А дедушка, он что, и вправду людей топит?
Но Даша, казалось, не слышала. Сидела на краю лавки, что-то размешивала в чашечках, беззвучно пошевеливая пухлыми губками. Её освещённое свечой лицо казалось иконописным. Ощущение образа было настолько велико, что Антон невольно пробормотал: «Душе настало пробужденье, и вот опять явилась ты, как мимолётное виденье, как гений чистой красоты».
Девочка встрепенулась:
– Ещё!
Антон улыбнулся, закинул руки за голову и, подвывая, продолжил:
– Отворите мне темницу,
дайте мне сиянье дня,
чёрно… синеглазую девицу,
чёрногривого коня!
– Ну что ж, если коня просит, значит,