летний денёк. Уворачиваясь от низко свисавших ламп, друзья проследовали в самый центр галдежа – похоже, подсознательно Жиля тянуло к людям, и так он лучше отвлекался от волнения. Задумка на сегодняшний вечер была проста: пригласить Пию в парк, дождаться темноты – точнее месяца на небе – и дать ей самой отыскать нужное место. Она на раз должна была б его найти, ведь предварительно, в виде дорожки, Этьен в траве насыпал бы блёстки, светящиеся в лунном свете. А дальше дело оставалось за малым.
В принципе, всё уже было готово; они ожидали только безоблачную погоду, которая, по прогнозам, сегодня и настала. От этого-то Ивон и разволновался не на шутку (хотя, по впечатлению Этьена, приятель смотрелся очень даже комично: не хуже пчелы, севшей на бутафорский цветок).
Теперь оставалось только смс. Но при малейшей мысли об этом у Жиля кружилась голова и он куда-то проваливался.
– Сейчас мы быстренько проветрим твоё наплечное ведро, полное надежды, – хлопотал Этьен, листая меню, – …надежды на ответ «да! молю, услышь, возлюбленный навеки: бесспорно и безропотно согласна!» – декламировал Этьен, пока не наткнулся на нужное блюдо: – …Так, вот оно! Бармен! Копчёное виски-бир просим, три бокала.
– Не сла́бо ли для меня, дружище?
– Куда! А то завтра глядь: а ты с её мамашей обручился! Лучше иметь сегодня ясный глаз, то бишь солодовый. Усёк?
– Усёк, – отвлечённо вздохнул Ивон.
– Да ладно – это только для разгона! – раскрыл карты приятель. – Кстати о мамаше мамаш… Как хоть величают тёщу? А то ты совсем меня в курс дела не вводишь, а всё только дрожишь и невидимую пыль с рук собираешь. Или видимую – не знаю, не вижу.
Жиль не отозвался, а уставился в экран телевизора над стойкой. Так как там шли рекламные ролики, и Ивон не моргал, то Этьен поторопил бармена, прося оказать первую помощь своему другу-жениху: не дать осознать, что сегодня творится и поскорей залить горе холодненьким счастьем. Бармен понимающе кивнул, показав безымянный палец с кольцом, и ускорился.
Этьен пододвинулся к приятелю и что было мочи заорал ему в ухо: «Беги, сын мой!! Кюре дурного не посоветует!!!» – и Ивон тут же передёрнулся.
– А! Вот и спящий принц очнулся! А мы тебя уже женили, золотце!
– Как?.. – так растерялся приятель, что Этьен засмеялся.
– Да вот так! Только-только кюре помогли до выхода доползти: ты ему на счастье в морду дал. А вон и твоя супруженька, – он указал в тёмный угол, где какой-то толстый мужик в кожаной безрукавке ухватил за зад и целовал взасос белобрысую девицу. После чего их знакомые начали наперебой присвистывать и хлопать. – О как за вас все рады, слов нет! – веселился Этьен.
– Н-да, – протянул Ивон, – хороша жёнушка!
– А я тебе говорил, что брак – это ненадолго! Всё, побыл женатым – пора разводиться. Вишь, они какие, жёны эти, – И снова указал в угол.
На этот раз толстяк под несмолкавший свист поил спутницу из своих рук. Та не успевала глотать и вся насквозь пооблилась, не жалея ни шеи, ни груди.
– Да ну нахрен! – скорчился Жиль и отвернулся.
– Во!