и раньше не особо дружили: просто соседи. А неделю назад по дороге в школу Варя увидела старого приятеля во дворе своего дома, он стоял и смотрел на окна.
– Ты чего здесь?
– Да так, мимо проходил, – охотно откликнулся мальчик.
– Ты же в другой школе сейчас да? Ну и как там?
– Скучина страшная, как и везде.
Варя почему-то очень обрадовалась их случайной встрече.
– Это точно! А ты чего не в школе сейчас, вы же тоже со второй смены учитесь, как и мы?
– Да, со второй. Просто не пошел сегодня, – легкомысленно пожал плечами Елисей.
– А что, так можно было? – с завистью улыбнулась девочка.
– Нужно! – изрек он, – Надоело, выходной у меня!
– Тогда и у меня! Пошли ко мне! – бодро ответила Варя.
– Погнали, у тебя комп есть?
– Есть.
– А у меня чипсы есть, – и Елисей показал открытый бочонок «Принглс».
– Урра! – обрадовалась девочка.
Бергман
Доктор Бергман его звали.
Впервые Вадим Петрович познакомил Андрея и доктора Бергмана, когда первому было лет пятнадцать. Тогда Андрей заканчивал девятый класс, а Бергман только открыл свою первую клинику в городе.
Клиника его занималась эстетической медициной, пластикой лица и тела, в общем, Бергман зарабатывал на недовольных своей внешностью гражданах. Он закупил много оборудования, лабораторию, нанял и обучил специалистов – в общем, вложился. И дело пошло: богатые женщины, да нередко и мужчины, исправляли носы, губы, скулы, увеличивали и изменяли форму своих грудей, животов и задниц, тем самым вознося финансовые возможности Бергмана на все новые и новые вершины. Но была у немецкого доктора великая слабость и мечта: он любил исследовать человеческий мозг, так как изначальной его специальностью была нейрохирургия. Но тут деньги победили. Хотя мечту Бергман не забыл: скопив изрядный капитал на пластике и косметологии, он открыл новое направление – исследовательский центр на базе местного неврологического отделения больницы. Там он изучал и проводил экспериментальное лечение различных форм эпилепсии, ДЦП, последствий инсультов и прочих нарушений работы мозга. Туда-то и привел Андрея Вадим Петрович.
Все здесь сильно отличалось от обычной больницы. Вежливый и приветливый персонал, красивая форменная одежда, качественная отделка помещений, всюду таблички и вспомогательные принадлежности, много стекла, света и блестящего оборудования.
Немолодой худощавый врач усадил Андрея на мягкий белый стул и вежливо спросил:
– Ну-с, молодой человек, значит, это вы видите вещие сны?
Андрей покосился на Вадима Петровича, и тот ответил вместо мальчишки:
– Это не вещие сны, доктор, он видит образы. Видит иногда то, что уже случилось или только случится, но тоже не просто так, ему нужна наводка, вроде как подсветить ситуацию фонариком, – Вадим Петрович излагал по-военному четко. – Я ему фото показываю, потом с людьми