судить, сэр! – возразил дворецкий, пряча улыбку. – Она живёт в гостинице, но частенько наведывается к молодому господину.
– В самом деле? Не свадебный ли костюм он заказал?
– Э-э-э… Осторожнее, милорд, здесь ступенька!
Миновав еле освещённую библиотеку, поражавшую обилием раритетов, адмирал очутился в кабинете лорда Сиденхэма. Там было прохладно, хотя в камине мерцали угли.
Дворецкий водрузил на них толстое полено и неслышно удалился. Полено зашипело, дым смешался с паром и запахло сандалом.
Хозяин замка, укрытый пушистым пледом, дремал на широком кожаном диване в окружении книг, бумаг и фотографий. Адмирал приблизился бесшумно, но больной открыл глаза. Его бледное одутловатое лицо осветилось неестественно широкой улыбкой. Он приподнялся, подсунул подушку под спину и торжественно изрёк:
В одиночестве жду —
Может, скоро пожалует гость.
А в открытых дверях
Предзакатное солнце стоит.
Затем лорд Сиденхэм протянул руку опешившему визитёру.
– Здравствуйте, дорогой барон! Простите назойливость, с которой я добивался этой встречи. Надеюсь, я не нарушил ваших планов?
– Ничуть! Я возвращался в Лондон из Бирмингема и счёл своим долгом слегка отклониться от маршрута, чтобы пожелать вам скорейшего выздоровления. Проклятые болезни! Это из-за погоды. Где наши милые туманы и снег на Рождество? И, как всегда, тлетворные примеры подают иностранцы. Представьте, во Франции от зноя гибнут тысячи! То же ждёт и нас.
– Вы правы! Всему виной жара! Из-за неё одни бесятся и раскидывают гранаты, словно пряники, а другие спят на боевом посту.
– Вы намекаете на ваших приятелей Уоткинса и Гриффина? – уточнил адмирал с недоброй улыбкой. – Когда они проснулись, оказалось, что некому даже битое стекло убрать.
– Досадно, барон, что вы нажили врагов в директорате внешней контрразведки и безопасности, – сурово возразил лорд Сиденхэм, укоризненно глядя на адмирала честными голубыми глазами. – И вы не хуже меня знаете, что нашим стёклам гранаты нипочём. А если вы полагаете, что кто-то из моих хороших знакомых мог быть причастен к увольнению хотя бы одной из сорока семи…
Адмирал протестующе замахал руками.
– Будь это так, я упрекнул бы их первый, – закончил Сиденхэм с видом добродетельного старца, чем привёл гостя в восторженное состояние.
– Признаюсь, я никогда не считал Уоткинса и особенно Гриффина врагами! Маленькие разногласия по второстепенным вопросам – не повод для вражды. Я питаю к ним такие же тёплые чувства, как и к вам. Кстати, я привёз для вас сборник японских сканвордов. Сам я не смог их осилить.
– Вот как? Благодарю! Садитесь сюда, ближе ко мне. Налейте себе рому. Сигары на столе. Я теперь не курю, но вам рекомендую: это – «Боливар» умеренной крепости. Надеюсь, вы у нас отобедаете? Будут недурные закуски: норвежская сёмга и черноморские мидии!
Пенфилд