что Марион – дочь несчастной Кэтрин, которую я любил, как родную дочь.
– Mater semper est certa! – пожал плечами Пенфилд.
– Что и говорить! – согласился лорд Сиденхэм, нервно потирая руки. – К тому же на сей раз это подтверждено авторитетными специалистами в области генетики. Вы ведь не считаете генетику лженаукой?
– In dubio pro reo! – воскликнул адмирал, сделав значительное лицо. – Я убеждён, что ядро будущего мироустройства составит евгеника! Но мне показалось, что вы не очень-то довольны результатами экспертизы?
– Гм! Это не совсем так, – поморщился собеседник. – Проблема в том, что выводы экспертов об отце…
– Не столь категоричны? – подсказал Пенфилд.
– Право, не знаю! Тут всё как-то запутанно. Боюсь, что потребуются дополнительные изыскания, а для этого нужно время. Но время моё подходит к концу.
Больной поднёс к губам платок и закашлялся.
Адмирал размышлял, выпятив губы и приложив ладонь к затылку.
После тягостного молчания лорд Сиденхэм печально усмехнулся и сказал:
– Моя внучка, принадлежащая к старинному дворянскому роду, – работница на рыбоконсервной фабрике в диком захолустье, на задворках Европы! Взгляните на её фотографию. Очаровательное дитя! А изображение её матери – на стене.
Пенфилд с восторгом обозрел портрет а-ля Врубель.
– Живописец был в ударе… – заключил он, протирая глаза и вновь обращаясь к расплывчатому фото. – Красивая девушка! Крепкая и очень, очень… загорелая! Э-э-э… Чертовски солнечная страна эта Португалия! Да и фотография не слишком качественная. Снимок непрофессиональный!
Лорд Сиденхэм смутился и ничего не ответил.
– Так эта особа – ваша внучка? – с сомнением заключил гость, продолжая изучать фото. – Выходит, Кэтрин и Артур не погибли? Но что с ними сталось? Почему они не дали о себе знать? Как их дочь оказалась в Португалии? Кто её воспитывал? Возникает много, очень много вопросов!
Адмирал принялся мерить шагами просторный кабинет.
Настроение хозяина улучшилось после того, как барон Пенфилд – тонкий знаток вопросов родовой чести – назвал Марион его внучкой и упомянул об Артуре и Кэтрин в качестве её родителей.
– Вы заметили на фото медальон? – спросил Сиденхэм. – В своё время его носила Кэтрин. Согласно нашей семейной традиции. К счастью, он из простого металла. Иначе, конечно, не красовался бы до сих пор у Марион на шее.
– Всё это чрезвычайно интересно, – заметил адмирал, украдкой глянув на часы. – Но я решительно не понимаю, почему вы надумали делиться семейными тайнами именно со мной? Ваши друзья…
– Мои друзья! – с горечью возразил собеседник. – Превосходные люди, уверяю вас! К несчастью, они убеждены, что столь смуглая особа никак не может принадлежать к британской знати. Какая наивность! Чтобы развеять сомнения, я пригласил двух выдающихся знатоков геральдики и генеалогии. Эти учёные джентльмены напустили туману, а когда я загнал их в угол,