ты ненавидишь – значит
тебя победили»
Жизнь после письма отца перестала играть привычными красками, не радовали разговоры с друзьями, пирог в Обеденном Зале и даже отмена одного занятия по астрономии в понедельник. Ее хрупкое и ранимое сердце сжималось от волнения, от предстоящей встречи с отцом, которая в очередной раз оставит неизгладимую рану в покалеченной душе. И последние десять дней перед Рождеством Джейн была как в тумане, потерявшая ориентацию и последний лучик солнца в жизни. Рассеянность не позволяла ей сосредоточиться на важных уроках: психологии и философии, которые она так любила. Даже Блейз стал подозревать что-то неладное, когда увидел девушку после занятий по фармакологии с огромными синяками под глазами от вечных бессонниц. Джейн стойко утверждала, что все в порядке, но трясущийся учебник в ее руках выдавал обратное. А в пятницу ей приснился удушающий кошмар, какой обычно мучал в родном доме, после которого девушка вскочила в три часа ночи в истерике и не сомкнула глаз до утра. Вот тут то она и поняла, что начинает сходить с ума. Психика семнадцатилетней Джейн попросту не выдерживала. Губы напрочь были искусаны, а белки глаз покрылись красной сеточкой капилляр. Неизгладимая обида на молодого профессора по астрономии усугубляла ситуацию и студентка проклинала его, желая ему мучаться в агонии так же, как и она сама.
Но что-то в ее наивном сердце периодически сжималось, оттесняя назад ядовитость, когда она думала о его несчастливой жизни в одиночестве. Молодой, в расцвете сил, с выразительными мужественными чертами лица, а такой отрешенный от большого мира, в котором можно утонуть от страстной любви и заботы. Но эти ощущения, по всей видимости, ему и даром не нужны. Они были чем-то похожи. Два покалеченных сердца. Только в одном из них билась надежда в светлое будущее и прекрасное спасающее чувство любви, а другое – заморожено и спрятано ото всех долгие годы.
Субботним утром, поспав всего два часа из-за вернувшегося ночного кошмара, Джейн приняла прохладный душ, который был расположен в женской части спален. Высушила мягкие струящиеся волосы и разложила на своей кровати три вечерних платья: два элегантных чёрных с декольте и одно небесное, но уступающее по красоте предыдущим. Их она привезла в гимназию ещё в сентябре, на случай важных мероприятий во время учебы. И сегодня был один из таких дней. Бал в честь Рождества, на который девушка идёт только из-за обещания Мэту, сгорающему от влюбленности к жизнерадостной светловолосой однокурснице. Их отношения натянуты, словно струны гитары, и каждый боялся показать свою заинтересованность друг к другу. Глупцы.
Не обращая ни малейшего внимания на соседок по комнате, Джейн прикладывала к своему телу каждое платье, чтобы понять, какое из них будет смотреться выигрышнее на ее точеной и женственной фигуре.
– А с кем ты идёшь на Рождественский бал? – неожиданно за спиной раздался заинтересованный голос Дафны.
Джейн