не поделаешь – придется доигрывать игру без неё.
Яд – её кровь, яд – её собственность, и никто в пустынях не умирал от яда без её разрешения.
Сегодня странный день, сегодня она выдавала помилование.
Сегодня яд убитой тем ушлепком пустынной кобры вновь вернется в кровь своей королевы.
Капля за каплей яд покинул тело Пауля Ландерса, влился в кровь Мун, той, что в ипостаси духа звали Королевой Скорпионов.
Пауль начал дышать и сердце его забилось ровнее.
Мун выдохнула.
Смертный остался жив.
Она успела, она вывернулась – а это было непросто, с учетом условий её пари. Проклятия не будет, смертный выживет.
– Са-а-ал-ли, – зазвенел в эфире голос Эльяса. Он почуял, что она воспользовалась силой из-под печати. Судя по всему – он был уже близко. Сейчас явится разбираться.
И вот только этого ей сейчас и не хватало.
Эльяс материализовался у самой двери каморки Анука, скрестив руки на груди. Каморка и без этого была тесна, а с появлением нового гостя стала тесна просто невыносимо.
Мун никак не могла привыкнуть к этому телу Эльяса. Смазливый, худющий парень, будто состоящий из одних только костей, держащихся вместе только силами магии да длинного языка их хозяина. В бесформенном широком халате чародея и пурпурном тюрбане на лысом затылке.
Он был совершенно не похож на Эльяса эль Мора в его истинной ипостаси, с развевающимися на ветру длиннющими черными волосами, в облаке черных крыльев за спиной.
Одно только осталось глаза Эльяса остались неизменны, ярко-лиловые, блестящие, и сейчас они глядели на Мун настолько насмешливо, что уже за это хотелось материализовать короткий кривой кинжал души и вогнать его ехидному Королю Воронов ровно под горло, между ключицами. Туда, где располагалось магическое ядро этого божка.
Самомнение у него зашкаливало. А давно ли Эль божок? Семь лет назад он был всего лишь демоном, заключавшим сделки со смертными, раздававшим запретные дары за кровавые жертвы. Человеческие причем. Когда этот ублюдок успел вознестись вообще? И что конкретно он натворил, чтобы все-таки преодолеть этот рубеж?
Мун пришлось себе напомнить, что вообще-то она Эльясу была должна. Что если она не доиграет это пари на его условиях – он не снимет с неё проклятие.
Она-то дух, а Эльяс – все-таки божок.
И это он считался хозяином пустыни Махасар. Он и никто другой. А она была всего лишь одной из сотен духов, блуждающих в его песках.
Да – у неё было свое капище.
Да, туда ходили и ходят просить справедливости.
Но богиней это её не сделало.
Даже наоборот – то, что она так активно вмешивалась в жизнь смертных, её отодвигало от перспективы вознесения все дальше и дальше.
И хорошо, что отодвигало. Быть безразличной она бы не смогла.
– Са-а-ал-ли, – снова протянул Эльяс ласково, склоняя голову набок.
И мало того, что он переврал её истинное имя, так еще и орал его во весь голос здесь, посреди человеческого сарая. Шии-Ра, как же он притомил её за эти несколько