и мягкими карими глазами. Говорил он негромко, но четко выговаривая слова. Втянутая в плечи голова, да и весь его облик свидетельствовали о вялости и инертности. Лидия, напротив, была худощавой энергичной женщиной, похожей на борзую. Ее движения отличались грацией и изяществом.
Ее усталое лицо не было красивым, зато голос был очаровательным.
– Отец настаивает! – сказал Элфред. – Значит, ничего не поделаешь.
Лидия с трудом сдержала возглас раздражения.
– Неужели ты должен всегда ему уступать? – спросила она.
– Он уже очень стар, дорогая…
– Знаю!
– И привык все делать по-своему.
– Естественно, раз он поступал так всю жизнь, – сухо промолвила Лидия. – Но рано или поздно, Элфред, тебе придется сопротивляться.
– Что ты имеешь в виду, Лидия?
Элфред уставился на нее с таким явным испугом, что она закусила губу, сомневаясь, стоит ли ей продолжать.
– Что ты имеешь в виду? – повторил Элфред Ли.
Лидия пожала худыми, стройными плечами.
– У твоего отца, – ответила она, тщательно подбирая слова, – проявляются тиранические наклонности.
– Я уже говорил, что он очень стар.
– И с возрастом эти наклонности усиливаются. Когда же это кончится? Он буквально диктует, как нам жить. Мы не можем самостоятельно строить планы, а если пытаемся, то их тут же расстраивают.
– Отец считает, что мы должны считаться с его мнением, – сказал Элфред. – Не забывай, что он очень добр к нам.
– Ничего себе, добр!
– Очень добр. – В голосе Элфреда послышались строгие нотки.
– Ты имеешь в виду, в смысле финансов?
– Да. Его собственные желания крайне просты. Но нам он никогда не отказывает в деньгах. Ты можешь тратить сколько угодно на платья и на дом, и отец без разговоров оплачивает все счета. Только на прошлой неделе он подарил нам новую машину.
– Согласна – когда речь идет о деньгах, твой отец очень щедр, – сказала Лидия. – Но взамен он требует от нас рабского подчинения.
– Рабского?
– Вот именно. Ты его раб, Элфред. Если бы мы решили уехать, а твой отец внезапно воспротивился, ты бы отменил все приготовления и безропотно остался здесь! А если ему взбредет в голову выставить нас, мы тут же уедем. У нас нет собственной жизни, нет независимости.
– Мне не нравится, что ты так говоришь, Лидия, – с огорчением произнес ее муж. – Это неблагодарность. Мой отец все делает для нас…
С усилием удержавшись от возражения, Лидия снова пожала плечами.
– Ты ведь знаешь, Лидия, – продолжал Элфред, – что старик очень любит тебя.
– Зато я не люблю его, – твердо заявила она.
– Лидия, мне неприятно слышать такие вещи. Это так жестоко…
– Возможно. Но иногда приходится говорить правду.
– Если бы отец догадывался…
– Твой отец отлично знает, что я не люблю его. Думаю, это его забавляет.
– Я уверен, Лидия, что ты не права. Он часто говорил мне, что у тебя