это не волновало.
Ибо в этот самый момент Аллах прошептал на ухо послу решение всех проблем и неприятностей, ожидающих его по возвращении в Константинополь, где хотелось бы почивать на лаврах и наслаждаться султанской милостью. Аллах сообщил послу точные слова, которые следовало повторить английской султанше, и оттого, что так повеяло небесной мудростью, все невзгоды исчезли без следа.
13
Не подозревая о разговоре между королевой и послом, Эззедин провел два дня, собирая вещи, мысли его блуждали, пока он сам прогуливался в садах резиденции посольства, чтобы снова набраться решимости. Он каким-то образом обратится непосредственно к султану. Он будет умолять. Нет, он не станет умолять. Он открыто заявит о своей любви к семье владыки и объяснит, что Джафер взалкал его жену. Султан тем скорее сжалится над ним, чем честнее и мужественнее он объяснится.
А если его приговорят к смерти, он, по крайней мере, составит план побега для Саруки. Кто бы мог ему помочь?..
Несмотря на страстное желание вернуться домой, трепет перед тем, что будет дальше, замедлял доктора, иногда вынуждая его застывать на несколько минут. Стряхнув с себя оковы жути, преисполненный надежды, он потратил дополнительное время на упаковку и складывание огромного количества новых и хрупких предметов: жидкостей, семян и черенков, которые подарил ему друг, доктор Ди, во имя общей любви к знаниям «и ради нашего Создателя, под каким бы именем мы ни восхваляли Его и какими бы методами мы Ему ни поклонялись». Типичная провокационная манера речи его английского друга. «Когда-нибудь вы покажете мне свои сады».
За две ночи до того как делегация должна была покинуть Лондон и отправиться в Дептфорд на ожидающий их корабль, идущий в Константинополь и Новый дворец, посол вошел в покои Эззедина. Он впервые за все месяцы их пребывания в Англии пришел к врачу сам.
– Мой доктор. Мой друг! – Даже если бы Эззедин не столь остро чувствовал подступающую тревогу, он бы все равно заметил, что посол выражается причудливо. Коротышка-евнух сел на кровать врача, вытянув ноги, и вид у него был весьма взволнованный – но почему? – Султан сообщил мне о своих пожеланиях. Он доволен нашей экспедицией к англичанам и условиями соглашений, которые мы с ними заключили. Он упоминает вас, в частности, как человека, достойного высокой чести.
– Он упомянул меня? Я абсолютно недостоин такого дара.
Вот так! Угроза Джафера бин Ибрагима устранена. Махмуд Эззедин вел себя как ребенок, и ему стало стыдно за то, что он усомнился хоть на миг в покровительственной любви своего владыки.
Посол наклонился вперед, положив мягкие ладони на толстые бедра.
– Да, это весьма ценный дар… и чтобы заслужить большего, о, можно сделать что угодно. По крайней мере, я бы ни перед чем не остановился.
– Естественно.
– И султану особенно приятно использовать вас для умножения славы империи, для укрепления доверия в дальнейших