будто кровью, лицами. Это Разведчик подкрадывался и так наказывал их во сне за нерадивость. Где он при этом брал красную гадость, для меня оставалось загадкой, но она почему-то не смывалась целый день. Ребята на это невинное, на мой взгляд, порицание сильно обижались, пока я не рассказал, как Разведчик бывало выбивал дурь из меня:
– У него всегда было одно наказание: не сделал – не ешь, не слушаешься – не ешь, не тренируешься – не ешь. Мог меня одного бросить в лесу, в горах и даже в долине. Он умеет взять и пропасть внезапно, так что и не заметишь. Годам к шестнадцати приучил меня слушаться его беспрекословно.
Парни поначалу в это не верили, но после более близкого знакомства с Разведчиком изменили своё мнение.
В один из первых тренировочных дней наставник приказал Стару и его отделению зарезать косулю. Для этого он специально поймал её в лесу живьём и притащил в лагерь.
– И где наши шашлыки? – усмехнулся я, когда вернулся с полигона.
– Ещё ходят в сарае, – недовольно пробурчал Стар.
– Что так? Смелости не хватило зарезать? – снова подколол я, хотя всё итак было ясно. – И что дальше?
– Он сказал, что мы ужинать не будем, пока не выполним задание. И вы тоже.
Я задумался. Бойцы, прибежавшие за мной, стояли вокруг и тяжело дышали. О своих проигрышах и победах они тут же забыли и теперь молчали с сочувствием, не зная, как помочь дежурному отделению. Убить животное никто из них ни за что решится, это было понятно. Но и голодать не хотелось. Мне показалось, что Разведчик начал слишком круто. Самого его нигде не было, видимо, пошёл, наверное, проверять охрану.
– Но вы хоть понимаете, что убивать людей будет намного страшнее? – спросил я притихших парней.
Они молчали.
– Пойдёмте, покажу, как это делается, – предложил я.
– Может, не надо? – попросила Док.
– Ты же врач! Как ты раненым помогать собралась? – упрекнул я её.
– Так это будут люди, – начала она, но тут же замолчала.
Я достал меч – настоящий стальной – и решительно вошёл в сарай. По дороге оглянулся и зло приказал:
– Чего встали? Идите! Смотрите!
Бойцы собрались полукругом у меня за спиной. Я зашёл в стойло, где робко жалась в углу молоденькая косуля. Постоял немного рядом с ней, чтобы успокоилась. Протянул траву, она, конечно, не взяла. Не оглядываясь и не размышляя, быстро взял животное за небольшие рожки, оседлал его и, задрав голову, перерезал горло. Даже и не помню, когда Разведчик меня этому научил. Обычно у нас животное погибало во время охоты, и разделывали мы его прямо в лесу. А тут пришлось поступить, как крестьяне с домашним скотом. Косуля быстро теряла кровь, а вместе с ней силы. Я аккуратно отпустил её и вытер меч о землю. Потом достал верёвку и подвесил ещё теплое тело за задние ноги, чтобы было удобнее освежовывать. Парни стояли притихшие, бледные и хмурые. Задние тянули вверх головы, чтобы лучше видеть, да так и застыли.
– Разделывать