на Миле оставалась лишь распахнутая форменная рубашка с погонами. Макс даже не уловил того момента, когда девушка успела скинуть с себя все лишнее.
И осознание этого самого факта несколько напрягло гостя. Он внутренне приготовился к тому, что что-то вот-вот и должно было случиться или же произойти из ряда вон выходящее.
– Ты хотела меня о чем-то спросить, – напомнил Макс. – Твои пять минут подходят к концу.
– Как ты отнесешься к тому, что я хочу завести от тебя ребенка? – спросила Осадчая прямо и без обиняков.
– Заводят себе, Мила, щенка или котенка… – попытался майор отшутиться, увести разговор далеко в сторону.
Но Осадчая не поддалась и крепко стояла на своем:
– Отвечай, Грач, по существу заданного тебе вопроса! Как-то ты обещал мне еще в Ираке, что поможешь мне, если я тебя об этом вдруг и когда-нибудь попрошу.
– У тебя изменились жизненные обстоятельства. Тогда ты была одна и никому не нужна. Сейчас у тебя есть друг! – выставил Шпак перед собой протестующую ладонь, покачал головой. – Ты к нему и обращайся, госпожа Осадчая…
– Он наотрез и категорически отказал мне в материнском счастье. У него имеется на это свой резон. С ним эта тема для меня навсегда закрыта! – поджались упрямо женские губки. – Поэтому я и обращаюсь к тебе!
Макс очень долго не отвечал. Шпак попал в затруднительное положение. Впрочем, он часто оказывался в полнейшем кизяке из-за своей излишней мягкотелости и душевной доброты.
– Меня, Мила, волнует этическая сторона вопроса, – не стал он вилять вокруг да около и высказался прямо.
– Ты, Макс, можешь об этом не волноваться, – дотронулась до его плеча женская ладошка. – Шварц выдал мне полный карт-бланш на искусственное оплодотворение. Так что, Грач, все твои страхи и опасения совершенно напрасны…
Из груди Макса тут же шумно вырвался облегченный вздох. Он несколько раз моргнул. Ситуация прямо на его глазах в корне улучшилась. Его просто хотели использовать в качестве донора. Только и всего…
– Скажи, где и когда! – кивнул он согласной головой. – Я буду в клинике в указанный тобой час…
– А природным путем, – облизнула Осадчая призывно свои губы дразнящим язычком, – у тебя что, Грач, нет особого желания пойти навстречу пожеланию бедной девушки?
Резко вскочив с кресла, Шпак сжал руки в кулаки:
– Ты сошла с ума! Я не самоубийца! Твой банкир грохнет меня, живьем закатает меня в асфальт! Кто я, и кто он!
– Грач, он все про тебя знает, – дотронулась Мила мягко до его плеча. – Шварц пробил тебя. Он сам одобрил твою кандидатуру. Он знает, что у тебя есть дядька Зам министра.
– Вообще-то, Мила, это родственник моей жены, можно сказать, бывшей жены. Там не все просто… – опустился в кресло и грустно усмехнулся Макс. – Это не кровная мне родня…
Остановившись на полушаге, хозяйка квартиры стала совершенно серьезной, ее глаза потемнели, она прищурилась:
– Ты мне что-то говорил,