Алмазов отшатнулся и замер. Да уж, зрелище не для слабонервных, согласна, – А как бежала тогда? Зайцем петляла между деревьев. Мы тебя даже надолго потеряли из виду.
– На адреналине, – пожала плечами, – Пока бежала – терпела. Стоило остановиться, как боль появилась.
– Идиотка, – зарычал Алмазов, – Нехер было сбегать. Да еще и голышом.
– Мне никто не потрудился дать хоть какую-нибудь тряпку.
– А ты и не заслуживаешь, – рявкнул он.
Я не стала больше вести с ним бесполезный диалог. Боль отнимала все силы.
Мужчина пару раз рвано вдохнул, выдохнул и скинул с себя куртку. Подошел ко мне и с видом великого одолжения набросил ее на плечи. Я не стала показывать свой характер, быстро продела руки в рукава, застегнула молнию и утонула в вещи. Она была размеров на пять больше меня и источала горьковатый запах парфюма.
Алмазов наклонился и без лишних слов поднял меня к себе на руки.
Может, попытаться его задушить? Ага, скорее потом мой окоченевший труп найдут, а не его. Если найдут еще.
– Ты совершаешь большую ошибку, если хочешь мстить мне за грехи Амирова, – тихо сказала.
– Заткнись и сиди молча, если не хочешь ползти до дома на карачках, – сцепив зубы, процедил он.
Мне не хотелось его разглядывать, но взгляд сам по себе возвращался к лицу мужчины. В темноте было плохо видно, но я разглядела прямой нос с упрямым подбородком.
– Успеешь еще насмотреться, – вдруг хохотнул Алмазов, – У нас с тобой впереди много времени. Еще надоем тебе своей противной рожей.
– Много времени до чего?
Он на секунду задумался и сжал меня руками.
– До конца. Понимай, как хочешь, – его ответ сквозил одержимостью вперемешку с болью и ненавистью. Эта смесь чувств буквально ударила по мне, вызывая животный страх.
Скоро мы вышли из леса на какую-то пустынную дорогу и Алмазов поставил меня на одну ногу. Его лапища держала мою шею, будто в любой момент готовая ее переломить или сжать до характерного хруста.
Мужчина взялся за телефон и позвонил своим людям, чтобы те подъехали. Через десять минут вдалеке показался свет фар, а еще через какое-то время меня уже доставали из машины, так как мы приехали в его дом.
И снова подвал…
– Скоро приду, – многообещающе бросил садист и ушел.
Я включила обогреватель, пододвинула к нему матрас и легла прямо в куртке Алмазова. Так было теплее. Сил, чтобы вытащить осколки из второй ноги, у меня больше не было. Тело мертвым грузом лежало и ныло от боли. Так хотелось прекратить эти мучения одним махом.
Думая столь крамольные мысли, я все-таки с громким криком вытащила оставшиеся осколки. Всего четыре, но зато какие! Длинные, очень острые с одного края и с удобной частью, чтобы держать его в руках.
Выбрала самый большой и острый и припрятала в матрас, чуть-чуть разрезав его по шву. Пригодится, когда больше не будет сил оставаться в этом мире на правах вечной жертвы. Остальные три бросила на бетонный пол и почти выключилась, когда раздалось лязганье