со звоном упавшую на пол.
– Вор! – выкрикнула она, отступая.
– Изменница! – яростно крикнул в ответ пришелец. – И ты, и старый адмирал, и вся ваша семейка – вы хотели выдать меня стражникам герцогини!
– Ах, вот ты кто! – додумалась Тая. – Выходит, ты – тот самый разбойник, который ограбил сокровищницу. Как там его звали? Ночной Упырь? Ничего себе, имечко!
– Думаешь, я ничего не видел? Стража искала меня. Особенно тот злобный рыцарь, закованный в железяки.
– До тебя никому не было дела! – с запалом выкрикнула Тая. – Никто даже не знал, что ты здесь. А если б и знали – то сразу же выдали бы, в этом не сомневайся!
Поняв, что толку от девушки не добиться, незнакомец решительно шагнул к ней и потянулся к ларцу. Тая отпрыгнула, схватила с дивана подушку и ударила его по руке. Незнакомец опешил, особенно после того, как подушка полетела ему в лицо.
На Таю напал азарт, и она принялась швырять в него всем, что попадалось под руку. Песочные часы не причинили вору вреда, а вот тяжеленькая чернильница двинула его по лбу с таким стуком, что стало ясно – шишка выскочит превосходная. Перевернувшись, чернильница залила едкой жидкостью глаз врага, прямой нос и половину округлой щеки. Пока он тер глаза, размазывая чернила по всей физиономии, Тая вспорхнула и подлетела к окну, чтобы подать знак Фиту и Булю.
Все приличные и благопристойные выражения, которым учила мадам Каппадокия, мигом вылетели из головы. Вместо них на язык сами собой полезли забористые флотские словечки, которыми щеголял боцман, да и дед время от времени, когда думал, что внучка не слышит.
Добравшись до застекленной стрельчатой арки, Тая обнаружила, что окно наглухо заперто, и снаружи ее голоса никто не расслышит. Враг метнулся за ней, но не успел он приблизиться, как Тая сложила крылья и резко нырнула вниз, так что противник схватил лишь пустоту. Его секундного замешательства хватило, чтобы она успела долететь до дверного проема и звонко выкрикнуть первое, что пришло на ум:
– Полундра! Ланс, Цыба, на палубе залётный баклан!
Преимущество этих слов состояло в том, что их смысл не требовалось объяснять слишком подробно.
Тая почти уже вылетела из гостиной, когда противник нагнал ее, схватил за косичку и резко дернул, затаскивая обратно.
– Ах ты, зверь! Мне же больно! – взвизгнула дева.
– Попадись я рыцарям герцогини – мне бы тоже сделали больно, – злорадно поведал пришелец.
Он бесцеремонно подтащил Таю к столику и шпагой пригвоздил ее косичку к тяжелой книге, лежащей поверх скатерти. Тая дернула головой, но обнаружила, что книга держит ее, как привязанный камень.
– Лежи тут, и не рыпайся! – бросил ей незнакомец, сгреб в охапку ларец и направился к выходу.
Тая скрючилась над столиком, согнувшись в три погибели. Она попыталась привстать, но толстый фолиант в кожаном переплете не отпускал. Краем глаза она заметила, что в зал стремительно влетел адмирал с обнаженным кортиком в руке и загородил разбойнику путь наружу.
– Ты