восьмичасовой мессы еще оставалось немного времени – на нее-то Кортес и собирался, тут он Полонии не соврал, – а потом он чуть-чуть прогуляется, и ровно в десять встреча с отцом Феррандо. Может, Рафел заглянет в монастырскую приемную или, лучше всего, встретит его в саду, чтобы отдать бумаги без свидетелей. Мысленно возвратившись к доносу на брата, Шрам вновь сказал себе, что наушничает не по склонности к предательству, а выполняя свой долг доброго христианина. Ювелир так глубоко ушел в размышления, что не заметил Габриела Вальса, пока не налетел на него. Не обратив внимания на пристальный взгляд его холодных ярко-синих глаз, так разительно отличавшихся от блекло-голубых покорных и трусливых глаз большинства обитателей квартала, он снял шляпу, в то время как Вальс лишь поднес руку к полям своей. Оба остановились, и Кортес с видимым удовольствием начал разговор первым. Для начала – беседы о погоде, которая установилась в эту первую неделю июня и столь хороша, а вот в прошлом году было не так из-за сильных ветров – помните, как они вырывали деревья с корнем, обсыпали урожай фруктов, повредили стены и крыши домов… То, что Шрам случайно встретил Габриела Вальса по дороге в церковь, не только не помешает исполнить обязанности набожного прихожанина, но и является добрым знаком, поскольку он хотел повидаться со старейшиной, но не решался зайти к нему домой – после той истории с капитаном Гарцем их отношения испортились. Вальс молча слушал болтовню ювелира. Наконец тот выпалил, что хотел бы проконсультироваться у достопочтенного Габриела по поводу долга двоюродного брата, который все больше сходит с ума. Вальс ответил, что и сам хотел бы поговорить о Дурьей Башке, потому и отправился к Кортесу, а Полония, считавшая ворон возле дверей дома, подсказала, где его искать.
– Я приглашаю тебя на обед, – сказал Вальс, продолжая пристально смотреть на него, словно оценивая впечатление, которое эти слова произведут на Кортеса, – там будут мои сыновья, Консул, Понс, торговец Серра, Жузеп Валлериола и Пере Онофре Агило – он в городе проездом и расскажет нам кое-что интересное. Пиршество тебе понравится.
Шрам не знал, как выпутаться из щекотливой ситуации: сказать собеседнику, что у него назначена встреча с исповедником, он не мог, как и придумать убедительную причину, чтобы отклонить любезное приглашение, потому что Вальс мог что-то заподозрить. К тому же Рафел боялся, что, коли отложит разговор о долге брата на другой раз, старейшина не будет к нему так благосклонен. Нет, такой счастливый случай, буквально свалившийся с неба, упускать никак нельзя. Плохо только, что не будет возможности предупредить отца Феррандо о непредвиденных обстоятельствах, если Вальс не оставит его одного. Сказать, что идешь ранним утром поболтать с отцом-иезуитом, значит подтвердить ненужные подозрения на свой счет. Особенно если Дурья Башка уже успел переговорить с Габриелом. «Я не могу отказаться от приглашения. Отец Феррандо доверяет мне и уже доказал это. Как только я расскажу ему, что произошло, он все поймет. Кроме того, приглашение