давай сначала ты, а потом я…»
Мы включили свет и приняли невинный вид на тот случай, если кто-то в эти предпоследние минуты года захочет захватить нас врасплох. Ирен выглянула в коридор, убедилась в отсутствии нежелательных свидетелей и сделала мне знак рукой. Не знаю почему, но она с самого начала избегала оглашения нашей связи. К счастью, мои сокурсники собрались в этот час на квартире одного из наших, и я без опаски совершил экскурсию по местам общего пользования. После меня туда отправилась Ирен, и когда мы воссоединились, до Нового года оставалось десять минут. Сдвинув стулья и тесно прижавшись плечами, мы сидели рука в руке в ожидании кремлевских курантов.
«Ты не жалеешь, что встречаешь Новый год со мной, а не с группой?» – спросил я ее.
«Ну что ты такое говоришь! – с укоризной отвечала она. – А ты?»
«Ириша, это лучший Новый год в моей жизни!» – с жаром воскликнул я.
То же самое и с тем же жаром я могу повторить и сегодня.
3
Мы встретили бой курантов затяжным поцелуем и запили его беззубым шампанским.
Рядом со мной находилась мечта всей моей девятнадцатилетней жизни. Близкая, желанная, доступная, с томным прищуром темных глаз и слабой улыбкой удовольствия на мокрых от вина губах. Мы были одни на целом свете. Все прочие, невидимые и необязательные, достигали нашего слуха ватным отзвуком веселья. Мы любили, мы принадлежали друг другу, и впереди нас ждали осязаемые ласки, нетерпеливая игра ненасытных рук, плакучая истома и сомнамбулический лепет. Эта волшебная ночь в сказочной пещере с тремя узкими койками, сплетницей-дверью, нетающими снежинками на алебастровом небе и призрачным трепетом свечей казалась мне началом прекрасной легенды. Всё в наших руках, всё в нашей власти! Это ли не повод для серьезных планов? И я рубанул:
«Ириша, выходи за меня замуж!»
Ирен с изумлением на меня взглянула и сказала:
«Ничего себе!»
«Что?» – удивился я.
«Нет, нет, ничего! Просто это так неожиданно…» – растерянно улыбалась она.
«А что тут неожиданного? После того, что у нас было, я просто обязан на тебе жениться!» – с пылом воскликнул я.
«Обязан?» – с укоризной обронила Ирен.
«Нет, ну, в хорошем смысле, конечно!»
Она посмотрела на меня растроганным взглядом:
«Спасибо, Юрочка, но ты же меня совсем не знаешь!»
«Я знаю только одно: ты лучше всех!» – взяв ее за плечи, внушительно и серьезно сказал я.
Есть в жизни молчаливые моменты, которые стоят тысячи убедительных слов. Это был именно такой момент. Мы находились в самом эпицентре стихийного бедствия по имени любовь и, желая спастись, крепко и тесно прижались друг к другу. Ирен обхватила меня за шею, щекой прижалась к моей щеке, и я замкнул на ее спине нежные кандалы объятий.
А между тем к двадцати неполным годам это было мое третье предложение! Марьяжный зуд, да и только! Сегодня я вместе с сочувствующим мне читателем улыбаюсь моей былой добронравности: