Правда, откармливать ее я стала только последний год, так что теоретически, я готовилась к убою.
– Все! – довольная собой, заявляет подруга.
Она, в отличие от меня, никогда ни о чем не жалеет, приняв решение. И тут, она приняла его за меня.
– Боже, как ты меня уговорила? – тихо стенаю я. – С чего я решила, что это вообще сработает?
– Сработает! – уверенно говорит подруга. – Они ж у тебя старой закалки. Замужем – значит самостоятельная, не замужем – нихай поле перекапывать, ишь чё удумала, в городе задницу просиживать, когда бурак не сеянный!
Я не удерживаюсь и громко хрюкаю в ладони. Ангелина очень смешно пародирует, как ей кажется, говор типичного представителя деревни. Я ее не разубеждаю, хотя такую речь можно услышать только от старшего поколения, у которых до сих пор антенна телек ловит. Сначала даже обидно было, ну что за стереотипы, я же так не разговаривала, когда только приехала! А сейчас просто смешно.
– Но парень, это ещё не замуж, – сменив хохот на икоту, говорю я.
– Главное их убедить, что туда все и идёт! Ну какой родитель потащит дочь в деревню свою, когда тут городская прописка светит? В культурной столице!
– Наверное, – не слишком уверенно соглашаюсь я.
"Убедить" здесь главное слово. Сомнительно, сомнительно. Как бы после этого Курта Кобейна они меня, не собирая вещей, за шкирку не утащили домой.
– Может, сослаться на модный вирус и отсрочить приезд родни? – размышляю вслух. Вполне себе альтернативный вариант.
– Ида, давай, прекращай. Отличный план, эффективность гарантирована. Парень профи.
– Господи, – закрываю глаза. – Ну с чего ты вообще это взяла, кто говорил? Кто эти рисковые женщины?
– Да ты о нем тоже слышала! Помнишь, Голубикина все уши нам прожужжала, как ловко своего Армаса захомутала. Сейчас живёт себе припеваючи в Финляндии, сучка крашенная. Пока мы тут кровью и потом…
– Помню, – бурчу я. Была Голубикина, стала Корхонен. А как была стервой, так и осталась. Вот почему такие первыми замуж выскакивают?
– Во-о-от, – тыча в меня пальцем, угрожает Ангелина. – Если уж он ее Армасика непробиваемого убедил, что птичка из рук улетает, то твоих родаков – раз плюнуть.
– Так ты у нее контакты взяла? – почему-то этот факт удивляет. Они не так, чтобы были закадычными подружками, скорее конкурентками на грани холодной войны. Если одна поворачивалась спиной – вторая доставала заточенный нож.
– Ради тебя, дорогуша. Все ради тебя, – прикладывает ладони к сердцу, вдохновенно приукрашивая. – И ради себя, конечно, я не готова жить одна в этом суровом недружелюбном для красивых женщин мире.
И почему самооценки нельзя отсыпать. Я б забрала у нее процентов двадцать, она б и не заметила.
– Да. Да, – твердо убеждаю себя, что надо. Вот просто надо.
Из всех рассмотренных вариантов этот действительно самый перспективный. Потом с чистой совестью можно морочить голову родне, полгода, может, даже год. А когда настанет новый виток