пока все было нормально.
Сэл сел на диван напротив ′т Хоофта, все-таки состроил царственную мину – Йен решил не обращать на это внимания, так как именно это и предполагал, – и улыбнулся своей фирменной хищной улыбкой.
– Ну наконец-то Йен хет Хоофт поумнел, – ехидно начал Сэл.
– И тебе долгих лет жизни, – съязвил ′т Хоофт.
– Поражаюсь, как мало вам надо, чтобы вы всем Ишанкаром одновременно поумнели! – Сэл сделал вид, что не заметил, как ′т Хоофт только что мягко его проклял. – Одна маленькая девчонка, а какой катализатор! А если бы я вам ее не подсунул, так и продолжали бы держать нейтралитет и сидеть за высокими стенами?
– Если ты помнишь, эти правила придумал ты. Ишанкар – магический заповедник по твоей воле.
– Йен, я мертв уже не одну тысячу лет, – с укоризной, но не переставая хищно улыбаться, сказал Сэл. – Если бы вам это не нравилось, вы давно бы уже поменяли порядки и вышли в свет.
– Скажи это господину Хранителю.
– Убили бы господина Хранителя и вышли в свет. Ты хочешь поговорить на философские темы?
– Я, как ты знаешь, вообще не хочу с тобой разговаривать. И видеть, впрочем, тоже.
– Я уже давно все забыл, – примирительно сказал Сэл. – Почему бы тебе не последовать моему примеру?
– В последний раз, когда я это делал, все закончилось плохо, поэтому с тех пор я следую только своему примеру.
– Вот так у ишанкарских некросов вырабатывается свой собственный стиль! – Сэл довольно рассмеялся. – Нет худа без добра.
– Какой у нее постэффект? – спросил ′т Хоофт, и улыбка моментально сползла с лица Сэла.
– Как бы тебе сказать…
′Т Хоофт терпеливо ждал. Когда Сэл понял, что Йен ничего выпытывать не станет, с абсолютной уверенностью ответил:
– У нее нет постэффекта.
– Этого не может быть, – возразил ′т Хоофт. – У всех некромантесс есть постэффект.
– У нее постэффекта нет.
– Ересь.
– Я наблюдаю за ней с трех лет, и ни разу не заметил никакого постэффекта.
– В том-то и дело. Не заметил.
– Йен, дорогой, – ′т Хоофт понял, что Сэл начинает злиться. – Я, в отличие от тебя, видел не одну некромантессу, и потому с определенной долей уверенности могу утверждать, что разбираюсь в постэффектах. По крайней мере, способен постэффект усмотреть. У Тайры нет постэффекта, и этим она и уникальна.
– Я не верю.
– Не удивлен, – ничуть не обиделся Сэл. – Я привык, что мне не верят.
– Я сейчас не о тебе, – признался Йен. – Я о природе. Постэффект у некромантесс – это фундаментальный закон, исключений из которого нет, быть не может и не должно. Если ты за все эти годы не заметил у нее постэффекта, это не значит, что его нет.
– Если допустить на мгновение, что прав ты, а не я, то что, по-твоему, это значит?
– Это значит, что все гораздо хуже, чем я себе представляю. Это значит, что