к тому же – постоянно сажает в тетрадях кляксы!
Даша и в самом деле не отличалась прилежностью. Домашние задания она готовила, как говорится, из-под палки. Русский язык давался ей с трудом, и привычной оценкой была тройка. По другим предметам Матвеева тоже не блистала. Наверное, в душе заведующая желала девочке добра, но после её наставлений хотелось назло наделать сто ошибок в диктанте, посадить кляксу на полстраницы и ещё дорисовать к ней рога.
– Слушай, а что всё-таки было там, за окном? – спросила Женя, с любопытством взглянув на Дашу. – Что ты там увидала?
Та оглянулась на дверь, словно опасаясь, что войдёт воспитатель. Потом решила довериться подруге и, сделав быстрый выдох, ответила:
– Там была Леся… моя сестра. Я точно видела её!
– Не может быть! – удивилась Женя. – Ты мне рассказывала, что она пропала!
– Но она ведь жива! Я знаю, Леся меня никогда не бросит! Вот увидишь, она найдёт меня и заберёт отсюда!
Лицо Жени выразило сомнение. Она неуверенно произнесла:
– Погоди, но… Она же тебя на вокзале оставила? А вдруг она это сделала нарочно?
Даше кровь бросилась в лицо. Она и на миг не могла представить, чтобы её честная добрая Леся решилась на такую подлость! Девочка помнила, как старшая сестра прятала её от белофиннов, добывала ей еду по дороге, во время ночёвок согревала, кутая в свою одежду…
Но Женя была не первой, кто высказал такое предположение. Солдаты, которые вытаскивали Дашу из вагона на вокзале, тоже говорили с усмешками: «Сестрица твоя – просто кукушка! Бросила тебя, зачем ей такая обуза!» Слыша это, девочка рыдала и отчаянно выкрикивала:
– Врёте! Врёте! Моя Леся хорошая, она скоро придёт за мной!
Она вырывалась из рук мужчин и даже укусила одного из них.
– Ах ты, дрянь! – выругался солдат. – Ну и работёнку подсунули!
Но как же Барсукова могла сказать такое? Подруга называется!
– Не смей так говорить! Леся не предательница! – выкрикнула Даша.
Женя даже отшатнулась от испуга. Тихоня Матвеева сама на себя стала не похожа – глаза загорелись злобой, кулачки сжались.
– Да успокойся ты! – быстро сказала Женя. – Воспиталки услышат!
Она как в воду глядела. Послышались тяжёлые шаги. Женя проворно спряталась под столом. В столовую вошёл повар. Он вытащил из кухни огромный чан и водрузил его на стол. По комнате пополз знакомый запах пригорелой крупы.
– Опять пшёнка! – с отвращением проговорила девочка. – Как я её ненавижу!
– Как нехорошо, Даша, – послышался за её спиной знакомый женский голос.
Девочка обернулась. Конечно, это была Мария Николаевна, любимая воспитательница всех детей. Эта худенькая сутулая женщина в скромном сером платье отлично разбиралась в детской психологии и умела подобрать ключик к сердцам самых трудных ребят. Особенно хорошо она ладила с «детьми войны», среди которых была и Даша Матвеева.
– Ты же знаешь, в стране сейчас голод, – серьёзно проговорила Мария Николаевна. – У многих и пшёнки