без изменений. Показатели как и два дня назад…
«Ого! Два дня? А мне казалось, что прошла всего пара часов…» – Моня хотел вздохнуть, но у него не получилось.
– Удивительно! Четвёртые сутки организм сопротивляется. Хотя, по всем показателям, он должен был умереть ещё три дня назад. Такое впечатление, что его что-то тут держит, какое-то незавершённое дело.
«А что меня тут держит? – подумал Моня. – Меня уже давно ничего не держит на этом свете. Разве что что-то случилось перед тем, как я здесь очутился. А как, кстати, я здесь очутился?».
То утро ничем не отличалось от предыдущих: подъём, душ, завтрак, пять минут до автобуса, десять – на автобусе… Подождите… Десять минут на автобусе…
…Моня очень удачно вскочил в автобус, буквально за секунду до того, как дверцы захлопнулись. И, хотя он оказался почти прижатым к дверям, это было лучше, чем ждать следующий, который, без сомнения, ещё и опоздает. «В тесноте, да не
в обиде», – подумал Моня и посмотрел, кто это давит на него всем весом. Давящим объектом оказалась девушка лет двадцати. Моня глянул на её лицо и замер. Перед ним была Розочка.
Та Розочка, которую он увидел в самый первый раз. Лёгкая, миниатюрная, с прекрасной точёной фигуркой, огромными, в пол-лица, чёрными глазами… Моня не мог поверить увиденному. Никогда за эти почти сорок лет, прошедшие с того рокового дня, Моня не засматривался на девушек. И хотя его, молодого вдовца с отдельной квартирой в центре и приличной зарплатой, неоднократно пытались сосватать, Моня стойко держал оборону и уклонялся от подобных знакомств. Он на всю жизнь запомнил слова Розочки: «Мы всегда будем вместе. Только ты меня никогда не предавай. Никогда-никогда…». И Моня не предавал…
И в этот раз в автобусе Моня не предавал свою Розочку. Просто девушка, которая в этот момент невольно прижималась к его груди, была ею. И Моня смотрел на неё, смотрел и не мог оторвать взгляда. А девушка, словно почувствовав его внимание, повернулась к Моне, намереваясь сказать ему что-то…
И в этот момент Моня почувствовал удар. Автобус словно натолкнулся на какую-то стену, и передняя часть его остановилась, а задняя всё ещё продолжала двигаться, сминая
в плотную массу людей, находящихся между кабиной водителя и задней частью автобуса.
«Мы сейчас рухнем, мы сейчас рухнем в пропасть! – в ужасе подумал Моня. – Как же так? Розочка, моя Розочка, ты не должна ещё раз погибнуть!». И он ухватился за выгибающийся поручень и прикрыл собой кричащую от ужаса девушку…
– Видно, что-то его тут держит, – опять сказал Главный. – Держит и не отпускает. Дай-то бог. Пусть держит. Может, выкарабкается?
А Моня знал, что его тут держит. Потому что из последних сил удерживал многотонную массу тел, стремящихся смять, раздавить эту хрупкую девушку. Его Розочку… Ну, пусть почти Розочку… Он стоял, как Атлант, распрямив свои старческие плечи, он ощущал огромный груз, навалившийся