скелет стали воспринимать как «свой», «домашний» и даже какой-то родной. К нему привыкли, но посматривали с опаской. Хотя все уже знали, что скелет ненастоящий, что это просто учебное пособие, к тому же пластмассовое.
В старших классах его «проходили» и внимательно изучали. И тут уже совсем по-новому стали к нему относиться. Как к глобусу, например. Вот череп, вот малая берцовая кость, вот большая, вот плюсна, вот предплюсна.
Игорь вспомнил, что в мединституте студенты ласково и запанибратски называли такого собрата Стасиком, наряжали по праздникам в белый халат и шапочку, надевали на «лицо» одноразовую медицинскую маску, вешали на плечо стетоскоп, а на шею – отпечатанный и заламинированный бейджик с именем и фотографией, снимались в обнимку, бережно и по-дружески придерживая за рёбра.
В эту субботу в родной школе Игорь, сидя в кабинете биологии и болтая с одноклассниками и классной руководительницей, присмотрелся к школьному «Стасику» и ахнул:
– Лидия Васильевна! Скелет-то неправильный! Чему вы нас учили!
Озарение из серии «А король-то голый!» удивило и шокировало его.
– Не придирайся, Игорёк, – ответила ему биологиня. – Какой есть, по такому и учила! Что ты там нашёл?
– Мандибула у него неправильная, – принялся заинтересованно разглядывать студент-медик ямочки на нижней челюсти черепа под хохот, комментарии «понимает!» и странные взгляды бывших одноклассников.
– И крепления костей какие-то топорные – под строго прямыми углами, а они не такие – скошенные.
Игоря уважительно и весело осмеяли, посоветовали не выпендриваться и в подробности не вдаваться.
А тот уверился в правильности выбранного пути, хотя сомнения в этом давно студента преследовали.
Двери троллейбуса закрылись, а внутренний монолог плавным потоком последовал по привычному руслу.
«Куда я еду? – спрашивал себя Игорь. – Зачем мне это нужно? Не хочу я там работать!»
С первого курса мысли о правильности выбора будущей профессии не давали ему покоя, преимущественно после занятий в анатомичке. Особенно когда кто-то из однокурсников, громко и решительно провозгласив: «Всё! Надоели трупы и расчленёнка!», выбывал из рядов, забирал документы и уходил из института.
Слова «Это не моё!» стали всем понятным и неоспоримым аргументом.
Первой из группы сбежала красавица Беата.
– Пойдём в анатомичку, мне одной страшно, – предложила она как-то Игорю на первом курсе.
– Пойдём, – согласился тот и обрадовался, что нашлась компания, – ему тоже надо было отработать одну тему.
Молодые люди взяли ключ, подошли к двери, открыли её и ступили внутрь. Они уже бывали на таких занятиях – в составе большой учебной группы и с преподавателем. То есть определённый опыт у них имелся, и они были готовы ко многому.
Но сейчас после лекций в сгущавшихся за окном декабрьских сумерках