ко сну. Саша хотела посекретничать с Кристиной, не знала, что той и след простыл, под покровом темной ночи Крис улизнула к любимому мужу. Сашка шла и мучительно думала.
Будто взглянув на себя со стороны, она попыталась, кинула на чашу весов уже имеющиеся у нее отношения с Плющом, а на другую чашу осторожно положила могущие возникнуть отношения с Котэ и все возможные последствия этого во всех отношениях безрассудного шага. К чему ей все эти, спрашивается, тайные отношения с пылким курсантом, если у нее уже есть надежный тыл в лице вполне состоявшегося в этой жизни Николая Ивановича.
Только жизнь с Плющом – мещанское болото, покрытое густой тиной повседневной обыденности, а вот крепкая связь с молодым и жизнерадостным парнем – это же яркий полет, это, возможно, и есть та самая сказка в ее жизни. Сказка, о которой она все время мечтала и которой грезила. Это сказочная мечта, ради которой можно было и даже, наверное, следовало ей и рискнуть.
– Ох! – вздохнула Саша тяжело и протяжно.
Господи, она думала не о том. Она заигралась, она совершенно сошла с ума. У нее попросту поехала крыша. Как только эта несусветная блажь могла взбрести ей в голову. Бездумно, совершенно безответственно и бездарно променять мужа, у которого уже все есть, на пацана, за душой у которого маячили только одни планы и больше ничего существенного.
– Если бы заранее все знать! – тряхнула Саша головой. – Да как вот об этом узнаешь, пока зад себе не замараешь…
Нет, надо снова все тщательно ей обдумать, разложить все по полочкам. Как бы ей уберечься от роковой ошибки, которую потом никак и никогда не исправить, и назад ничего нельзя будет вернуть. Что же ей делать, как ей поступить?
– Пойду, перетру с Костенко! – решила она, выдохнула. – Крис подскажет, со стороны ей виднее…
Если бы Кристина ночевала на своей койке в общаге, то Саша на все сто процентов никуда не пошла бы, и ни о каком новом свидании с Котэ речи и не пошло бы. Но Крис на своем месте не оказалось, и Кошкина решилась.
– Я в столовой забыла запереть ящик с нашей посудой! – сообщила Саша дежурной по роте. – Пойду, закрою…
– Иди, растяпа! – поморщилась позевывающая девушка, махнула рукой. – Спишь, тетеря, на ходу! Смотри, по дороге не усни!
Прикрыв за собой входную дверь, Сашенька вскачь понеслась вниз по крутой лесенке, вприпрыжку помчалась в сторону санчасти, остановилась только тогда, когда в свете фонаря увидала одинокую фигуру часового с автоматом в руке.
Подойдя ближе, девушка негромко окликнула курсанта:
– Котэ! Это я, Котэ, не стреляй…
– Пришла, Сашенька! – не удивился даже, казалось, боец ее появлению. – Отойдем, Саша, в сторону от света…
Они завернули за угол здания и скрылись в кромешной мгле. Темнела на фоне стены неплотно прикрытая дверь.
– Тут раньше парикмахерская была, – пояснил юноша. – Теперь эта комната ничейная, давненько она у вас пустует…
С опаской оглядываясь,