это знает! Он нарочно не тронул меня, чтоб держать меня под своим контролем! Мы два дня назад поженились! Котэ, Котенок, ты должен меня понять! Я, может, и хочу, но не могу…
– Нормально! – отступил курсант от нее на шаг. – Могла бы сразу начистоту сказать. Я не дурак, все понял бы! И что нам с тобой с этим делать? – имел Котэ, скорее всего, в виду их состояние.
И он, и она хорошо понимали, что ситуация попросту зашла в тупик. А тела их настойчиво требовали разрядки. И эту проблему им следовало незамедлительно решать.
– Может, есть другой выход? – прошептала тихо Сашка. – Ты же намного старше меня и опытнее! Ты же знаешь, что у женщин есть еще и… – осеклась она, передернув плечиками.
В отчаянии Сашенька попыталась решить их проблему иным и нетривиальным способом. Всем давно было известно, что кавказские мужчины не брезгуют нетрадиционными приемами в сексе. И она попыталась деликатно натолкнуть парня на этот путь.
– Ты мне это… про другой вход? – просек курсант мгновенно ее завуалированный намек, провел рукой у нее пониже спины. – Ты хочешь мне сказать, что мы можем с тобой…
Сашеньку бросило в жар. Она стояла всего в одном шаге от того, о чем ей мечталось длинными ночами. Никому не рассказывала Саша о том, что, заперев комнату, часто и подолгу забавлялась с игрушками, хорошенько разработала свое потайное отверстие и всегда получала удовольствие. И она не видела особых проблем в таком способе общения.
– Хочу… – опустила Саша смущенные глаза, произнесла едва слышно, пошевелила пересохшими губами, расстегнув брючной ремень, она решительно стянула с себя штаны вместе с трусиками, прогнулась в спине. – Обещай, что ты только туда, а девочку мою не тронешь! Иначе мы быстренько разбегаемся по сторонам! – дышала Саша тяжело, вздымалась высоко ее грудь.
– Обещаю! – поклялся курсант.
Крепкие руки легли на ее спину, и Саша прикрыла глаза. Вот и сбылись ее ночные сновидения. Котэ оказался опытен, знал, что и как ему надо делать. Хорошенько подготовленное им потайное отверстие радушно приняло бойца.
– Ох! Котэ! Ох! – выдохнула Сашенька, легла грудью на широкий подоконник. – Ох! Я умираю! Котэ, Котенок…
Прислоненный к стене автомат потерялся в тени, но часовой совсем позабыл о нем. Котэ сжимал в крепких объятиях доверчиво прижимающуюся к нему Сашу, блаженствуя, прикрывал глаза. Еще никогда ему не было так хорошо в общении с девчонками. Он не помнил про то, что и увидел-то ее всего несколько часов назад, что знает девчонку всего и ничего. Ему казалось, что он знает Сашеньку целую вечность, настолько пришлись ему по душе и она, и ее милый и несколько смущенный взгляд, поразительной доброты улыбка и ее удивительно красивый и проникновенный голос. Ее тело настолько доверчиво подрагивало в его руках, что он умирал от умилительного чувства, бурно проросшего в его груди. Теперь Котэ точно знал, что это именно та самая девчонка, что снилась ему по ночам, которую он безуспешно искал, меняя подруг, как перчатки, одну