Группа авторов

Журнал «Юность» №02/2020


Скачать книгу

будет мир,

      Зеленая вязь созвездий,

      И гул подъезда,

      Речь без гортанных фраз.

      Да будет жизнь

      Без золота и без меди,

      Без слез,

      Без смеха,

      Без перемен.

      Без нас.

      Больничное

1

      На скамейке сядешь под каштаном,

      Смотришь на сороку и молчишь.

      И во рту трепещущая рана

      Замирает, как под полом мышь

      Мне-то что? Болей. Ведь все для дела:

      Судорога,

      Кровь в платок (тьфу-тьфу).

      День как марля – тоненький и белый

      Тканево бормочет на ветру.

2

      Суп похлебаю. Картошку уже ни-ни.

      Хлеб покрошу галкам и воробьям.

      Медсестра курит в кленовой тени,

      У забора просачивается бурьян.

      Тело уже изъян, причем неизлечимый —

      Его не заколешь до нормального состояния.

      Люди снаружи всегда торопятся мимо.

      Господи, ты хоть не ковыряй меня!

3

      Мама, мамочка, послушай теперь меня!

      Я не умру уже. Здесь на исходе дня

      Старики на лавочках режутся в домино.

      Меня порезал врач – и хватит.

      Комары влетают в окно.

      Жужжат над ухом, но крови совсем не пьют.

      Компот из сухофруктов, палаты зеленый уют.

      Мне это очень близко, я тут совсем своя,

      Стою на улице и не помню, кто окликал меня.

      Утром поставим свечку, я помолюсь о том,

      Чтобы звенел комар ночью под потолком,

      Чтобы под понедельник сняли тугие швы,

      Чтобы лежать во сне, словно в руках травы.

      Сергей Калашников

      Родился в 1996 году в городе Павлово Нижегородской области. Три года учился в Московском техническом университете связи и информатики, ушел оттуда и поступил в Литературный институт имени А.М. Горького на семинар Олеси Николаевой.

      Поверх пристрастия

      Не скрою, Сергей А. Калашников вот уже три года как студент моего семинара поэзии, и, возможно, я пристрастно отношусв к его дарованию. Но и, поверх пристрастия, его одаренности для меня очевидна, как несомненно и то, что он к тому же обладает счастливым свойством – «волей к тексту», столп необходимой для творческого становления и осуществления: он не только много пишет, не только выплескивает некий избыток образов, наблюдений, эмоций, за счет которых его стихи бывают очень длинными, но и работает над тем, чтобы конструкция их была компактнее и прочнее, море разливанное слов обрело твердое русло, а сами слова становились по своим местам, в согласии с телеологией стихотворения – образным рядом, смыслом и интонационным рисунком.

      Какие чудесные образы появляются у него! Но дело даже не в отдельных образах, а в том колорите, в той кантилене, которую они создают. Здесь множество зримых, выписанных деталей, из которых выстраивается картина мира, которая, однако, не «заземляется», не сводится исключительно к ним: почти в каждом стихотворении действует некий рычаг «претворения», выводящий его образ за рамки наличной реальности. Задувают метафизические сквознячки. Грубо