здесь, как обычно, хозяйка – Ника.
Я согрелся. Коньяк ли зверевский или что-то еще подействовало – но действительно, стало тепло мне, хорошо. И я закурил. Огляделся по сторонам. Да, салон известный московский. Вдосталь здесь побывало народу. Ника всех принимает охотно. Каждый день – все новые гости. Все привыкли к ней приходить. Как-никак, есть возможность общения. Для богемы у Ники – лафа. Выпить можно. И закусить. Посмотреть картины. Послушать, иногда, стихи. Поболтать – об искусстве, да и о прочем. Словом, дом для бессчетных встреч.
Незнакомцы с Никой – о чем-то говорили. Довольно тихо. Я прислушиваться – не стал. Если надо – пусть говорят.
Мы со Зверевым вышли в соседнюю, совершенно пустую комнату.
Зверев как-то весь посерьезнел, наклонился ко мне – и тихонько, еле слышно, сказал, нет, выдохнул напряженно:
– Она шпионка!
– Кто? – не понял я.
Зверев:
– Ника!
– Почему?
Зверев, твердо:
– Я знаю!
– Брось!
– Ей-богу! Она работает – ну, на этих, на кагэбэшников.
– Правда?
– Правда!
– Зачем же, Толя, мы с тобой находимся здесь?
– А куда нам с тобой деваться? Бог не выдаст, свинья не съест.
Стало как-то не по себе.
Я сказал:
– Может, выпьем снова? У меня есть в портфеле вино.
– Да оставь ты свое вино! Пригодится еще. Смотри! – Зверев вытащил из-за пазухи фляжку виски. – Давай – из горла!
– Что ж, давай!
Мы со Зверевым – выпили.
Между тем появились в комнате, где со Зверевым мы вдвоем разговаривали, отпивая по глоточку виски из горлышка, незнакомцы и Ника.
Сказала нежным голосом Ника:
– Мальчики! Нам пора. Вы поедете с нами? Едем мы – на такси. Подвезем вас куда-нибудь, в нужное место.
Я подумал: вечер уже. Подвезут куда-то – и ладно.
И сказал я Нике:
– Поедем. Где-нибудь по дороге – сойду.
Зверев только взглянул на меня – и вздохнул. Ничего не сказал.
Собрались мы быстро. И вышли – прямо в вечер, в снега, в метель.
У подъезда стояло такси. Забрались мы вовнутрь. Поехали.
Толя Зверев – молчал. Я – молчал. Незнакомцы – молчали. Машина пробиралась сквозь снег, с трудом, осторожно. Молчала и Ника.
Так мы ехали долго – молча.
Я потер стекло запотевшее. Посмотрел – вроде что-то знакомое. Преображенская площадь.
Вдруг Зверев затрепетал, дверь рванул – и рывком, стремительно, выскочил из машины.
Я крикнул ему:
– Ты куда?
Он, в ответ мне, крикнул:
– Я к шурину!
И пропал. Растворился в метели.
Незнакомцы – молчали. Ника обратилась ко мне внезапно:
– А тебе, Володя, куда?
Я ответил ей:
– Здесь я выйду. Навещу-ка Оскара Рабина.
Незнакомцы – переглянулись.
Ника:
– Ладно. Привет Оскару. До свидания!
– До свидания!
Выбрался я – в метель.