подобие дороги обрывалось на опушке леса. Местные и дачники предпочитали добираться сюда на машинах, а затем идти пешком – кто по грибы в чащу, иные купаться и ловить рыбу – налево к речке. В будний день, в темно-серых тяжелых сумерках, под осенним жестким ветром здесь было пусто. Лишь двое нервно ходили туда-сюда по небольшому пяточку земле.
– Костя! Мы должны их опубликовать, – горячо настаивала Катя. Недобрый огонь, затаившийся в глубине темно-карих глаз, сулил муки ада всем несогласным.
– Никому мы ничего не должны, – холодно парировал мужчина, кутаясь в пальто. Он то и дело поправлял очки, вздрагивая от каждой фразы спутницы.
– Посмотри! – Она вырвала папку из Костиных рук и, пробежав пальцами тонкую стопку листов, достала один из них. – Здесь все: бюджеты, смета, каналы распространения. Они просто врут.
– Врут, – пробормотал мужчина в ответ и уставился на лес.
Злая взъерошенная ворона сидела на ветке, пытаясь не свалиться под очередным порывом ветра.
Большой палец, от которого он нервно отковыривал ногтями кусочки кожи, решил сдаться и позволил оторвать от себя целый лоскут. Мужчина взглянул на стремительно набухавшую каплю крови, что грозила размазаться по всей ладони. Он порылся в карманах здоровой рукой и, не найдя ничего, просто облизал палец. Его собеседница ждала.
– Год назад мы не были такими трусами. – Катя поморщилась на последнем слове.
– Год назад мы были нищими, – пробурчал Костя, откусывая лоскут кожи с несчастного пальца.
Катя окинула его презрительным взглядом и на этот раз отвернулась сама. Костя удивленно посмотрел на нее, и с этого момента мелкая дрожь била его уже не переставая.
– Катенька, дорогая… – заискивающе начал он, но запнулся.
– Я знаю все, что ты хочешь мне сказать, но я все решила, – огрызнулась она, соизволив повернуться к Косте.
– Конечно, ты же у нас умнее всех, – зло ответил он. – Решила она. А ты подумала, чем это кончится?
– Неважно, – резко осадила Катя. – Документы могут быть у кого угодно, они ничего не докажут.
Костя взглянул на девушку, которую безответно любил уже семь лет.
– Публикация будет наша – значит, это мы, – тоскливо вздохнул он.
– В прошлый раз ты тоже сомневался, но все закончилось хорошо, – еще раз зашла с того же угла Катя, почувствовав знакомую слабину. Даже отблески пламени в глазах стихли, она немного улыбнулась, предвкушая привычную победу.
Год назад они сидели у нее дома на тридцать седьмом этаже новенького небоскреба. Костя курил сигарету за сигаретой, и только что купленная Катей мебель постепенно теряла свой блеск в облаке серого дыма. Она не сомневалась, что сможет убедить его в чем угодно. Сломался он после фразы «Я лучше уволюсь и уеду с Юрой». Катя увидела, как тогда Костины плечи поникли, даже глаза будто заслезились. Она запомнила этот прием.
– Я и тогда был против, – сказал он, возвращая девушку в реальность.
Костя помнил, что произошло