и комаров совсем нет! Слыхали, дочь Бонье приехала?
Все, молча, на него уставились.
– Откуда ты знаешь? – спросил Макс.
Макарыч кивком указал на Милу, та пожала плечами:
– Марина рассказала. Она веть пес рапоты осталась, пришла к нам претложить свои услуки…
– А ты что, не справляешься? – рассмеялся Дениска, он был уже заметно навеселе, – У тебя ж ни детей, ни грядок!
Мила спокойно посмотрела на него, кивнула:
– Та. Кряток нет у меня. И тетей. Я так Марине и сказала, – она перевела взгляд на Макса, – Марина мне и рассказала, что приехала новая хозяйка, точь Понье, Эжени.
– Эжени! – пьяно фыркнул Марченко.
– Евгения Бонье, – сказал Анатоль, – Владимир Сергеевич упоминал о ней при нас с Сержем… – он хлопнул себя ладонью по лбу, – То-то у него в доме на днях свет горел!
– Верно, – сказала Мила, – Эжени позвала Марину, запрала у неё все ключи, но от её услук отказалась. Марина очень опителась.
– Она говорит по-русски? – спросила Эсфирь.
– Та. По словам Марины «такая же картавая, как Понье».
– Как быстро она сюда приехала! – удивился Макс, – И, разве, в права наследства не через несколько месяцев вступают?
– А у хранцузов может другой закон! – сказал Дениска, громко шмыгнул носом.
Макс обескуражено на него смотрел, потом потряс головой:
– Причём тут французы? Дом-то здесь!
Дениска в ответ, ни с того ни сего, расхохотался. Макарыч вытряхнул свою трубку, спрятал в карман, посмотрел на Марченко.
– Похоже, нашему гусару нужно освежиться. Денис Василич, пойдём-ка, прогуляемся…
– Никуда я не пойду! – возмутился участковый, – Я ещё не доел!
Макарыч положил ему руку на плечо, сжал, тихо сказал:
– Вставай. Здесь женщины и дети, проветришься – милости просим обратно.
Дениска сморщился, жалобно захныкал:
– Пусти, больно! Дурак старый… – он встал, ухватился двумя руками за край стола, – Паша! Можно я в гамаке полежу? Мне домой нельзя такому, мамка с меня три шкуры спустит!
Макарыч громко, в голос рассмеялся, за ним и остальные. Макс разрешил. Марченко добрёл до забора и спиленным деревом повалился в гамак. Алекс сходила в дом, вернулась оттуда с пледом, накрыла уже храпящего участкового.
Макарыч снова сел к столу, сделал глоток вина из бокала жены, крепко, обеими руками обнял её, она положила ему голову на плечо. Макарыч посмотрел на Макса:
– Вообще, ты прав… Она чертовски быстро приехала сюда!
– Может быть турпутёвка? – раздумчиво сказала Эсфирь, – Ещё возможно двойное гражданство… – она повернулась к мужу, зло прошептала, – Ты когда-нибудь наешься?!
Иван Стрепетов дёрнул плечом и продолжил жевать. Макс опустил глаза. Не хватало, чтоб они затеяли здесь скандал!
Любви между Фирой и Иваном давным-давно не было, Макс это знал, недаром же они были его ближайшими соседями. Знала об этом и вся Березень. Супруги ссорились