детей, приготовиться к нападению, выжить…
Больше всего мужчину смущала толстая длинная иссиня-черная коса, пусть и растрепанная. Она недвусмысленно намекала, что перед ними не взрослый эльф, а мальчишка. Мальчишка, подвергшийся насилию. То есть вот просто отправить его на окраину ближайшего леса совесть не позволяла… Надо бы обследовать, убедиться, что парень в норме, но при этом самому всем этим заниматься не хотелось – морока, да и… как в глаза целителю смотреть, когда придется рассказывать, где и при каких обстоятельствах он это толстокосое нашел!
Неужто не видели, бабищи скудоумные, что пацана схватили! Зла на них нет… Бляди и есть, хоть и стражницы.
Тут взгляд мужчины наткнулся на племянницу, и Гош, внутренне обрадовавшись, с самым суровым лицом, на какое был способен, вручил девушке свою проблему:
– Держи. Позаботься. Вот денег еще, – он вытащил из кошелька горсть монет и впихнул Аките в кулак. – Если признают нормальным – вернем своим. Нет – к делу пристроишь. У тебя уже один остроухий есть.
Девушка слегка скривилась на упоминание о втором «остроухом» – брата она очень любила.
Но «геммор с косой» приобняла за плечи и куда-то повела.
Уф! Гош вытер чуть вспотевший от волнения лоб и облегченно выдохнул. Морока с этими остроухими. Сплошная морока. Пока мелкие – нервные, молодые – злые, взрослые – высокомерные, старики… Интересно, есть ли у эльфов старики?
Акита вела мальчишку по улицам и радовалась, что дядя сказал именно про «остроухого», а не про «безумного». Мог бы, но не стал оскорблять маму. И это было хорошо, правильно. Справятся они с еще одним остроухим безумием, если понадобится. Пристроят к делу.
Девушка даже не сомневалась, что у нее эльфенку жить будет лучше, чем на лесной окраине. Там, конечно, вроде бы свои, только видела она, как эти «свои» себя ведут друг с другом. Эльф эльфу соперник, всегда и во всем. Только когда надо сражаться против людей – тогда объединяются. Ненадолго. И матери у них – ехидны, а не матери. Нет, мальчишке точно будет лучше у нее дома, с Солем подружатся, будут вместе за девками бегать…
Вот как к новому подселенцу отнесется Соль – не ясно. Да и самой Аките мороки прибавится, первое время – точно. От эльфов вообще одна морока…
Прежде чем возвращаться домой, девушка отвела своего нового подопечного в швальню, поймала одного из подмастерьев-портняжек и потребовала приодеть эльфенка.
Всю дорогу до швальни Акита пыталась разговорить мальчишку. Но он упорно молчал, чуть выпятив пухлые губы, и отводил взгляд в сторону.
Когда портняжки сдернули с него покрывало, чтобы снять мерки, даже не вздрогнул. Только огромные, черные как ночь глаза стали будто бы еще больше. И зрачок, который и так-то было почти не разглядеть, совсем пропал, слился с радужкой.
Вот когда подмастерье стал прикасаться к нему руками и шелковой лентой с делениями, тогда мальчишка запаниковал. Видно было, что запаниковал – взгляд заметался, а длинные тонкие пальцы буквально впились в бедра. Но прикрыться мальчишка даже не попытался.