Цвигун напряженно слушал обрывки долетавшего до него злого разговора. Он не казался ни испуганным, ни растерянным. На лице его играла нехорошая усмешка.
Возвращались в полном молчании другой дорогой. Оглядывались, разговаривали шепотом. И все казалось им, что будто кто-то из темной глуши, окружавшей их, смотрит недобро, пристально. В конце концов, у, в общем-то, не робких мужиков сдали нервы. Раптор первый начал стрелять в темную, гнилую пасть тайги, глотавшей пули, глушившей крики, странным болезненным эхом отзывавшуюся на каждый выстрел. Проводник устало сидел в это время на пеньке и курил неизменную сигарету.
– Сидели бы вы в вашем городе, – думал он, – и не лезли в то, чего не понимаете. Тайга и не таких героев видела. Проглотит вместе с пулеметом и автоматом и не чавкнет. Был человек – и нет человека. Это вы перед людьми храбрые, человека, значит, убили, – это плохо. А гусеницу раздавить – так ничего. А для нее что человек, что мураш, что гусеница, которую ногой размазали – все едино. Смерть есть смерть. Перед нею все равны.
Они вернулись из тайги угрюмые и бледные, спавшие с лица. Принесли упакованный в черную клеенку труп Ивана Вырина. Опознать его было некому: и дочка, и мать уехали неизвестно куда, и скоро вернуться не обещали. Страшный груз загрузили в машину и уехали. Бабка Цвигуниха, по большому секрету, рассказала всем соседкам, что голову у Ивана кто-то откусил. Страшные зубы оставили рваные полосы на теле егеря, которого терпеть не могли в деревне. «А главное, – таинственно оглядываясь по сторонам, шептала бабка – вокруг тела на влажной земле нашли опешившие милиционеры следы маленькой детской ножки с крохотными пальчиками.
Олег ехал в поезде, с каждой минутой приближаясь к нормальной человеческой жизни. Убаюканный ровным стуком колес, он задремал. Темная фигура внезапно возникла в дверях, наклонилась над ним, хищно повела носом, шумно втягивая воздух. Олег ясно услышал сопение, будто незнакомец, замерший перед ним, осторожно, по – звериному, принюхивается, пытаясь уловить и распознать слабый, ускользающий запах. Запах его, Олега. Он проснулся в холодном поту, леденящий, безотчетный ужас сковал тело. Вокруг смеялись и разговаривали люди. За окнами мелькали веселые березовые рощицы, кто-то бренчал на гитаре.
– Черт! – Приснится же! – устраиваясь поудобнее и медленно приходя в себя, подумал он.
1.4. Подарок для детектива
Башира Омаровича Баширова, начальника Вальцовского РОВД, срочно, ничего не объясняя, вызвали в область. Ничего хорошего в этой спешке не было, потому подполковник Баширов, отработавший в системе не один десяток лет, всю ночь писал какие-то бумаги и что-то лихорадочно рвал и бросал в круглую красную мусорницу. Утром он тихо, чтобы не потревожить спящую жену, выпил кружку крепкого горячего кофе, сел в служебную машину и отправился в областной центр.
Вообще начальник Вальцовского РОВД был человеком колоритным и ментом далеко не традиционным. Бывший детдомовец, он умудрился поступить и закончить юридический факультет университета,