на Дейрдре. Она почмокала губами, проверяя, держится ли помада. Наблюдая за ней, я ощутила слабую вибрацию, что-то вроде статического напряжения.
– Что ощущаешь во время превращения? – тихо спросила я.
Она взглянула на меня. Даже белки глаз у нее мерцали.
– Если ты про высокую чувствительность, то я не знаю, как это объяснить.
– Нет, не про нее. – Я и так знала про обострение чувств, которое сопровождало процесс превращения. Такие, как Дейрдре, видели четче, слышали лучше, чувствовали ярче. Все это мне еще предстояло испытать. – Я про остальное. Все это немного пугает.
– Ты про взрослые предсказания или про то, как на тебя мужчины смотрят? – Дейрдре улыбнулась. – Или ты про похищения? Потому что меня это не тревожит.
– Ой нет, не о них. – Я попыталась ответить как можно спокойнее, прозвучать по-взрослому. К тому же пропадали в основном девушки из неблагополучных семей, бездомные или те, что сидели на наркотиках. Так я в то время думала.
– Скажу по секрету. – Дейрдре наклонилась поближе. – Быть превращенкой так круто! Столько власти! Люди смотрят на тебя, в смысле, реально пялятся. Хотят тебя, но в то же время уважают. – Она покачала головой. – Взрослые указывают нам, как себя вести, чтобы держать нас в узде, заставить нас бояться. Потому что если мы боимся, то не сможем использовать эту власть в своих интересах.
– В каких интересах?
– Чтобы самим решать, что делать. Чтобы управлять своей жизнью.
Я вспомнила, как накануне мужчины на улице разглядывали Дейрдре. Словно хотели ее уничтожить.
– Будь осторожна, – сказала я. – Превращенки многим рискуют.
Дейрдре поправила подводку мизинцем. Она явно потеряла ко мне интерес. Я засмущалась, уверенная, что она поняла, какой простушкой, трусихой я была.
– Не будь такой серьезной, Селеста. – Она подступила ко мне, и я ощутила, что меня к ней тянет, как Луну к Земле. Она коснулась моего подбородка своими изящными пальцами. Это был взрослый жест, настолько интимный и уверенный, что я в тот момент просто ошалела. Дейрдре дотронулась до меня так, словно хотела обратить мое лицо к небу. Показать мне бесконечность непредсказуемого.
Не успев совладать с собой, я рухнула вперед, не способная больше бороться с этим притяжением. Я упала на Дейрдре и воткнулась лицом ей в шею. Она вся пульсировала, звенела, словно зов сирены. Этот момент был заряжен не сексуальным влечением, а чем-то значительно бо́льшим – ощущением нашей ничтожности во всей бесконечности вселенной.
Спустя миг Дейрдре аккуратно отстранилась от меня.
– Все будет хорошо, – уверила она меня. – Помни об этом.
Она собрала вещи и вышла. Я смотрела, как она распахивает дверь – «Женщины», а не «Девочки», – и только потом повернулась к зеркалу. В нем отражалась нерешительная девушка, юная и неискушенная. Едва распрощавшаяся с детством. Я с опаской коснулась пальцами стекла, как будто хотела призвать отражение Дейрдре на замену собственному. Я ощущала себя неудачницей, только