он склонился к самому ее уху. Она коротко вздрогнула от обжигающего дыхания.
– Но лучше ей об этом не говорить, а то кинется еще доказывать обратное… Она как-то раз на крышу сарая забралась – такое было!
Пламя костра, как и обещал Лад, постепенно утихло. Огонь стал спокойнее, будто прирученный зверь. Задышалось свободнее, легче – но ненадолго: народу становилось все больше, толпа сжималась теснее.
Лизавета узнавала некоторые лица, виденные на постоялом дворе. Мужчина, который каждый вечер заказывал себе кружку крепкого напитка – и уходил, едва ее опустошив. С другой стороны стояла девица, заглянувшая этим утром: Лизавета запомнила ее, потому что та очень быстро пронеслась через зал.
Переведя взгляд дальше, Лизавета невольно поморщилась: здесь был и Неждан. Слава Отцу, он не глазел по сторонам и не обращал на нее внимания, а болтал с какой-то девчушкой, неприлично близко склонившись к ее лицу. Как убедилась Лизавета, Неждан не знал меры с любыми девицами – не только с ней. Хотя ей доставалось больше прочих: пускай при Добрыне с Любавой он шутить не спешил, стоило им уйти – одаривал Лизавету липким вниманием. Руки больше не распускал, однако хватало и слов, которые он почему-то считал приятными.
– О, а это ж Добрыня! – Лад закрыл Неждана рукой, ткнул пальцем куда-то влево. – Хочешь подойти?
Она не успела ответить: к ним протиснулась Ольга. В каждой руке у нее было по палочке с яблоком, ярко-красным и блестящим от меда.
– Вот, держи, – протянула она одно Лизавете. – Только осторожно: горячее.
Вслед за Ольгой показалась и Инга, дружелюбно махнула рукой с зажатым в ней яблоком. Мед от резкого движения капнул ей на руку – Инга, недолго думая, слизнула его. А следом вгрызлась в яблоко с таким аппетитом, что у Лизаветы рот невольно заполнился слюной.
– Эй, мое отдай! – Похоже, Ладу аппетит Инги не очень понравился.
Впрочем, та на чужое лакомство не претендовала. Не глядя, она сунула Ладу яблоко и покосилась на Лизавету:
– Ты свое-то ешь. Остынет – не так вкусно будет.
Лизавета послушалась – и глаза ее распахнулись от изумления. Губы обжег приторный мед. На зубах скрипнула кожица яблока: кислота ее смешалась с тяжелой сладостью, оттеняя и дополняя. И тут же сменилась вкусом теплого яблочного сока, сахарного, но в меру, как требовалось. Лизавета сглотнула.
– Ага! – Инга, конечно, заметила, что угощение понравилось.
– Что, стоило сюда прийти? – Лад легко ткнул Лизавету локтем. – То ли еще будет!
Будто вторя его словам, народ пришел в движение. По собравшимся, как по воде, прошла легкая рябь. Вскоре она превратилась в волну: толпа отхлынула от костра, заставляя Лизавету отступить и вместе с тем с любопытством вытянуть шею, гадая, что же произошло. Как назло, ничегошеньки не было видно.
– Сейчас хоровод будет, – подсказал Лад. – Пошли?
Лизавета покачала головой. Не то чтобы она не хотела присоединиться – скорее, боялась.